– Не знаю. – Она нашаривает на поясе револьвер и накрывает его рукой, не касаясь спускового крючка. – Я не ви…
Она осекается, когда за спиной у нас слышится мягкий рокот. Короткий рык, хруст ветки. Я оборачиваюсь.
Рысь. Серый мех, длинное коренастое тело. Заостренные уши прижаты к голове, зубы поблескивают в оскале. Она находится ярдах в десяти от нас и медленно, крадучись приближается, похрустывая инеем.
Раньше рыси были мелкие и пугливые. Достаточно было одного выстрела, чтобы их прогнать. Эта рысь другая. Я вижу, как играют под шкурой мышцы на ее мощных плечах на уровне моего пояса.
– Зайди за меня, – шепчет Уэлч. – Медленно.
Я едва дышу и не свожу глаз с рыси, но сдвигаюсь за спину Уэлч, носком ощупывая перед собой землю. Кошка снова рычит, прижимаясь грудью к земле. Она уже близко, и теперь я вижу у нее на спине темные пятна – засохшую кровь и струпья в местах, где с нее лезла шкура. Внутренняя сторона передних лап покрыта язвами, белый мех на шее запачкан желчью.
Шаг вперед, еще один, хвост мечется из стороны в сторону, Уэлч отталкивает меня назад, и моя нога цепляется за корень. Я спотыкаюсь, и у меня вырывается проклятие. Кошка шипит и бросается вперед с резким скрипучим воплем.
Уэлч стреляет в воздух, так что у меня звенит в ушах, и рысь, рявкнув, отпрыгивает назад и начинает обходить нас по кругу, помахивая хвостом.
– По моему сигналу, – говорит Уэлч, – беги к школе. Я постараюсь догнать.
Мы поворачиваемся и поворачиваемся, револьвер прыгает в руке Уэлч, и я больше не знаю, с какой стороны мы пришли, куда мне бежать. Но это не имеет значения. Сердце стучит в ушах: «Беги, беги, беги».
– Готова? – спрашивает Уэлч.
Рысь продолжает ворчать, скалясь на револьвер, направленный ей между глаз.
Я не готова. Но выбора у меня нет. Спусковой крючок уходит назад, и кошка вопит, когда пуля задевает ей бок. Уэлч толкает меня в сторону.
– Пошла! – кричит она. – Пошла!
Ее голос приглушен звоном в ушах, но мое тело его слышит. Я закидываю мешок на плечо и бросаюсь бежать. Ботинки стучат по земле, и я хватаю ртом ледяной воздух и изо всех сил напрягаю мышцы. За спиной раздается еще один выстрел. Я не оглядываюсь.
Сосны проносятся мимо, пока я петляю между стволов. Страх затуманивает взгляд, и все вокруг выглядит иначе, кричит об опасности и боли. Откуда-то сбоку выныривает тропа. Я бегу по ней, и волоски на руках встают дыбом. Здесь я как на ладони и слишком уязвима, но, кажется, это одна из троп мистера Харкера в южной части острова. По крайней мере, я бегу в правильном направлении.
Легкие горят, ногу начинает сводить судорогой, мешок больно бьется о бедро. Впереди я вижу скопление елей, ветви которых опускаются до самой земли. Если я залезу внутрь, то смогу спрятаться на случай, если меня кто-то преследует, и дождаться Уэлч.
Я продираюсь через колючие ветки и оказываюсь в маленьком укрытии, где воздух зеленый и пряный, а весь мир изрезан сеткой иголок. Лес снаружи неподвижен и тих. Ничего красного – Уэлч рядом нет.
Я вытаскиваю из мешка шапку и вывешиваю ее на одной из ветвей, чтобы Уэлч заметила ее, если будет проходить мимо.
Если она не придет через несколько минут, говорю я себе, я пойду дальше. Но от мысли вылезти из укрытия у меня мучительно скручивает живот. До токс я никогда не бывала в лесу одна. Со мной всегда были или одноклассницы, если это был урок биологии, или Риз с Байетт, с которыми мы ходили на ужин к мистеру Харкеру. И тогда все было иначе. Деревья росли не так плотно. Воздуха было больше.
Я приседаю у корней одной из елей и сгребаю в кучу сухие иголки, чтобы не сидеть на промерзшей земле. И тут я нащупываю что-то твердое и пустое.
Не обращая внимания на хлынувших во все стороны блестящих черных жуков, я раскапываю листья. В носу свербит от терпкого, гнилостного запаха, пока я расчищаю пространство, и вот наконец на поверхности показывается охладительный контейнер из ярко-голубого пластика с откидной ручкой, который словно кто-то забыл после пикника.
Я озираюсь по сторонам, прежде чем подцепить защелку грязными ногтями. Скорее всего, это одна из коробок со снастями мистера Харкера, но лучше проверить.
Я ожидаю увидеть заплесневелую наживку, крючки и леску, но ничего похожего внутри нет. Снаружи контейнер покрыт грязью, но внутри он чист, словно кто-то тщательно его вытер. На дне в прозрачном пластиковом пакете, запечатанном красной лентой, лежит пузырек крови с пометкой «РАКС009 (потенц.)». Почерк кажется мне смутно знакомым.