Карсон морщится, а я прогоняю воспоминание о теплом теле у меня на руках. Но директриса принимает новости, не дрогнув мускулом.
– Вы хотите сказать, она… – начинает она и замолкает.
– Она покончила с собой. – У меня дрожит голос. – Истекла кровью у нас на глазах. Мы ничего не успели сделать. Нам пришлось ее оставить.
– Разумеется, – говорит директриса тускло. – Разумеется, ее пришлось оставить. – Ее слегка качает, но она быстро выпрямляется и твердо встает на ноги. – Спасибо, что сообщили, девочки. Идите внутрь и распределите еду.
– Вообще-то… – Джулия пожимает плечами. Директриса смотрит на наши пустые руки, на висящие за спиной пустые мешки.
– Вы оставили еду с Уэлч? – спрашивает она. – Так вернитесь за ней. До заката еще есть время.
– Нет. – Я прочищаю горло. Я должна это произнести. Это единственное, что я могу взять на себя. – Нам ничего не прислали.
Секунду директриса смотрит на меня искаженным от удивления лицом.
– Что?
Джулия отступает в сторону и показывает ей ящик.
– Они прислали только это. Это то, что… расстроило Уэлч.
Директриса подходит ближе и приседает на корточки рядом с ящиком. Я вижу, что она узнает символ на крышке. Рот распахивается, а лоб рассекает глубокая складка.
Мы ждем, когда она откроет ящик, но она этого не делает. Джулия откашливается.
– Она сказала, что оно предназначено для…
– Я знаю, что это. – Я жду, когда директриса объяснит, но она быстро встает и отряхивает брюки. – Идите внутрь.
Джулия смотрит на меня в замешательстве.
– А что делать с…
– Я сказала, идите внутрь. – Директриса отгораживается от нас ледяным спокойствием. – Пришлите ко мне Тейлор. Никому ни слова. И, Гетти, передай-ка мне ключи.
– Хорошо. – Я плюхаю ключи в ее раскрытую ладонь и отхожу. Джулия идет за мной. По пути я хватаю за рукав Карсон. Втроем мы быстро пересекаем двор и по очереди проходим через двустворчатые двери.
Мы забыли. По крайней мере, я попыталась забыть. Про девочек, которые нас ждут. Они держатся группами, рассредоточившись по вестибюлю, и, когда дверь за нами закрывается, гомон и болтовня стихают. Я помню это чувство. Предвкушение, пронизывающий до костей голод. И страх. Тревога, что настанет день, когда еды не хватит.
Сегодня этот день настал.
Я смотрю на Джулию. Не взваливай эту ношу на меня. Я не могу.
– Еда на кухне, – говорит она. – Придется обойтись тем, что есть.
Никто не двигается. Мне кажется, они не поверили. Джулия не то чтобы славится чувством юмора, и мы все многое пережили, но я вижу, как они начинают нервно улыбаться. Одна из младших девочек в углу хихикает, прежде чем ее одергивают подруги.
– Ну? – резко говорит Джулия. – Я вам кто, официантка?
Поднимается суматоха, и от каждой компании отделяется девочка, которая направляется в кухню, чтобы, как обычно, получить еду на всех. Вот только на сей раз получать еду не у кого, и меня никто не ждет.
Я вытаскиваю из-за ремня пистолет и отдаю его Джулии, а сама поднимаюсь по лестнице и возвращаюсь в комнату. Растягиваюсь на своей койке. И стараюсь не думать о теле Уэлч, когда закрываю глаз.
Глава 19
Обед подошел к концу, приближается вечер. Кажется, что с момента нашей с Риз вылазки в лес прошли годы. Но на самом деле прошел всего один день. Один день, а все уже разваливается.
Была бы здесь Байетт, размышляю я, она бы придумала, как все исправить. Она знала бы, что нужно предпринять. Но Байетт далеко. И со смертью Уэлч ответы от меня ускользают.
Стоит глухая ночь, но скоро начнет светать. Я думала, может, Риз вернется, когда решит, что я заснула, но нет. В коридорах тихо, только иногда слышится вскрик, всхлип, плач – звуки ночных кошмаров, к которым мы давно привыкли.
А потом ветер доносит слабый, едва уловимый хриплый стон. Он идет урывками – глубокий звук, который я чувствую всем телом. Я никогда не слышала ничего подобного. Ни машина, ни человек на такое не способны. Это звук леса.
Я встаю, подхожу к окну. Территория освещена голубоватым лунным сиянием, но из моего окна видны только двор и северное крыло. Похоже, звук слышала я одна. В школе стоит тишина. Наверное, зверь в лесу. А может, и вовсе показалось.
Но мне не показалось. Минуту спустя звук раздается снова – на этот раз четче, протяжнее, с гулким эхом.
Сейчас-то его точно должны были услышать, так что я выхожу в коридор. Мне требуется несколько секунд, чтобы привыкнуть к темноте, и сначала кажется, что я одна. Но тут я вижу Риз в конце коридора – ее волосы рисуют на стенах странные тени.