- У меня сейчас даже от тебя мурашки по коже, оборотень, - огрызнулась устало и, в принципе, беззлобно Саманта. С шумом втянула воздух. – Извини, это все нервы.
- Все в порядке, - покачал головой Август. – Просто ты единственная, кто остался… - оборотень замялся, подбирая слова. А я вышла из укрытия, совладав с собственным беспокойством, прихватив тарелку с ягодами.
- Почему единственная? - отвернулась от кофеварки Саманта, строго, даже с каким-то недоверием глядя на волка. – А Артур Колдер?
- Колдер? – мои пальцы крепче вцепились в ношу, до побелевших костяшек.
- Да, - Сэм все еще с непониманием и недоверием смотрела на Августа. – В «Берлоге» был Колдер. Пришел чуть ли не из первых. Болтал с Джереми и Ником, потом подсел за столик к Клэр и Аманде.
- Как долго Артур был в баре? – прохрипела я.
- Да почти всю прошлую ночь и часть этого утра. Мне кажется… - волчица замолчала на вдох, прикусив губу. Глаза стали большими, еще более напуганными.
- Что? – все еще чужим голосом поторопила я волчицу.
- Мне кажется, я видела его, когда выходила в последний раз на кухню, а потом… Потом… Не помню, - она всхлипнула, закрыв лицо руками, дрогнули плечи.
Тарелка хрустнула в моих руках. Я не верила тому, что слышала. Выругался Том, драно дернув плечом. А я не могла поверить.
Артур Колдер…
За каким хреном?
- Я не понимаю, - тряхнула головой, пытаясь прийти в себя, заставляя собственное тело двигаться чуть ли не через боль, - почему сейчас? Почему…
- Я не могу… - запнулась Сэм, - то есть я не уверена, что это именно он. В «Берлоге» настоящий хаос, яблоку негде упасть, давно так много волков не собиралось вместе. Я практически не стояла на месте, да и Джереми тоже, зал видела только мельком, да и как бы…
- Ты говоришь, он кочевал от столика к столику, - не дал договорить Саманте Август. – Вполне мог что-то подсыпать, подмешать, - холодные синие глаза оборотня сверкнули, взгляд стал еще жестче, он весь подобрался, осмотрел девушку с ног до головы. – Для этого вполне хватило бы и половины ночи. Не так уж сложно, когда тебя все знают, когда ты и там, и здесь. Вроде бы и со стаей, но и с городскими потрепаться не прочь.
Волк говорил спокойно и уверенно, а у меня было чувство, будто он рвет меня когтями на куски, вгрызаясь с каждой фразой все глубже и глубже. Вроде бы обвинял Колдера, а спрятаться и убежать хотелось мне.
- К тому же он мог быть и не один. У волка вполне мог быть сообщник, - продолжал оборотень.
Я тряхнула головой.
Нет.
Я знаю Артура, я знаю его достаточно долго и достаточно хорошо, чтобы иметь право сомневаться, чтобы не доверять логике и рассудку, чтобы не желать слышать и слушать Августа. Колдер не способен на… такое. Да и… где бы он создавал наркотик? Для этого нужно место и лучше подальше от стаи, как можно дальше, а Арт, наоборот, почти все время торчал в поселке.
Волки продолжали обсуждать произошедшее, Саманта что-то говорила… А я опустилась на стул, поставив наконец-то почти уцелевшую тарелку с ягодами перед собой и уставилась в стену. Слова и фразы присутствующих превратились в гул. Я пыталась вспомнить Артура, его чувства на протяжении всего того времени, что мы пересекались. Прикрыла глаза.
Артур Колдер… улыбчивый, вечный шут стаи, высокий и поджарый, с вечно взъерошенными черными волосами, с такими же черными глазами. Колдер, почти всегда занимающий сторону Марка, Колдер, старающийся удержать его от необдуманных поступков… Не было в его эмоциях ничего такого, все как обычно, все так, как и должно было быть. Ничего, что могло бы насторожить. Иначе я бы почувствовала.
Я дотянулась до мобильника, извинившись поднялась из-за стола, вышла на балкон, закрывая за собой дверь, и набрала Артура. Волк не отвечал. Не ответил ни на первый вызов, ни на второй, ни на третий, усугубляя мое нервозное состояние.
В какой момент сегодняшнее прекрасное утро превратилось в сущее дерьмо?
Следующий мой звонок был единственному оборотню, который знал Колдера, знал о нем гораздо больше меня, знал его как облупленного. Мог подтвердить или опровергнуть мои подозрения. Я набрала Марка.
Ответа ждать пришлось долго, гудки натягивали нервы, резали острыми осколками.
- Головастик… - раздалось в трубке хриплое, полное боли и злости. И у меня внутри все скрутило, сжало, пришлось сжать зубы и стиснуть кулаки, прочистить горло перед тем, как заговорить, чтобы унять дрожь в голосе.
- Марк… Я… - я не знала, что ему сказать, не знала с чего начать, как объяснить. И к разговору… к действительно серьезному разговору была не готова. – Прости. Я… не хотела, чтобы так все вышло. Я не хотела делать тебе больно, я… прости, Марк. Если сможешь.