А вот посреди народу, верхом на хорошем скакуне, судя по характерной «щучьей морде», пронеслись лёгкой рысцой хазарские всадники. Параллельно им, верхом на таком же диковинном скакуне, привлекая к себе ярчайшее внимание, восседала юная девчушка.
И не похожа он была ни на кого из народов с Восхода, ни ликом, не одеждой. Волосы золотые были заплетены в косу, за спиной словно росчерк молнии летала на ветру. А вместе с ней лишь пару непослушныхпрядок временами взметались вверх, то опускались на чело, украшенное вместо привычного очелья плетёной полоской головостяжца. А очи у девчушки какие, синие, глубокие, и всё в себе, что видят, словно глубокие лесные озёра захватывают и отражают.
Надолго запомнилась Златооке эта интересная девчушка, и не просто так запомнилась. Совно предчувствовала девушка, что им ещё не раз предстоит свидеться в грядущем…
Тем временем они подходили к площади у княжеского терема. Ограждённая воткнутыми ранее по кругу копьями, соединёнными канатами, ратный круг уже был окружён кучей зрителей и зевак, хотя и смотреть пока что не на что было.
Разве что на нескольких великих мужей, что осматривали место боёв и обсуждали между собой важные дела, касаемые предстоящего турнира. Недалеко от входа в ратный круг стояли и приготовивались бойцы. Среди них, хазар, немцев, и своих, славянских дружинников и заметила Златоока полудних.
А среди них и её давешный недруг, худощавый и светловолосый, с холодным и сосредоточенным взглядом он осматривал собравшихся, как простых зрителей, так и соперников своих, видел он без злобы, скорее просто созерцал, без какой-либо даже призрачной ненастной мысли. Но Златоока, как опытная охотница знала, что с ровно таким же взглядом конюк может сидеть на высокой ветке, не проявляя признаков нетерпения, отдыхая от предыдущей охоты, пока не мелькнёт на земле полёвка иль другая, подобная ей дичь. Сразу же срывается, подобно молнии, и одной беспечной зверюшкой становиться меньше…
К счастью, не сам нурманин, и никто из его друзей и дружинников, коих девушка так же приметила среди участников боёв, не мог обратить на неё внимания, их раздело турнирное поле. И к тому же ещё и свекольные румяна да уста вишневые с подведёнными углём глазами – смотрелось вместе с праздничным убором девушки ярко, и даже красиво. Однако узнать под всеми этими нарядными слоями острую на язык торговку, травницу и охотницу из Черниговской Слободы могли лишь те, кто очень хорошо знал Златооку. Так, например, задев плечом в толпе к ней повернулся и, хоть и с трудом, но узнал хозяин харчевни, в коей девушка была частой гостьей. Узнав, поклонился как доброй знакомой, про себя едва усмехнувшись.
«И чего ему смешно да весело, то что я словно зверюшка заморская выгляжу? Или тому, что подневольно теперь словно пренарядная кобыла на выставке?!» - ворчливо про себя подумала девушка, при этом, неожиданно для себя отмечая, что временам ей даже нравятся взгляды, кои на неё бросают проходящие мужчины да молодцы-юноши. В конце концов, девушка и сама не подозревала, что может при желании выглядеть очень красивой. Даже губы её, обыкновенно почти не выделяющиеся, накрашенными являют очень красивую, истинно «поцелуйный» вид.
И вот затрубили в рог, объявив начало боёв. На поляну вышел муж и произнёс:
- Добрый день и здравия желаем славным жители града Чернигова! А так же нашим славным братьям, другам и просто соседям, славным гостям заморским! - мужчина поклонился народу и продолжил. – Сегодня мы собрались здесь, во славу Богов-прародителей и князя нашего, ради будущих великих свершений и просто народ порадовать… искусными мастерами ратного дела, воинами разных градов и народов. И пусть даже и прольётся здесь кровь случайная, ибо в сегодняшних схватках нет места Маре-смерти, ведь во имя доброго мира да Живы-жизни задуманы они, так именно и знайте!
Муж всё продолжал объявлять правила поединков и многое другое. Златоока и остальные собравшиеся из всего сказанного разумели, что бои будут проходить во имя объединения народов в тяжёлые времена, дабы в честных поединках увидеть, насколько силами меж друг-другом равны, так и в радости и скорби всеобщей надобно равных себе уважать…
Правила очень просты турнира сего:
На ристалище выходят двое противников. Двое помощников судьи проверяют их оружие, ибо оно должно быть затуплено, дабы не наносить ненужных в этом состязании смертельных ран. Проигрывает тот, кто упадёт, обронит оружие или получит больше пяти ударов в туловище. Победителем же становится тот, кто победит больше всего противников. При этом у участвующих есть право только на одно поражение и никакой на просьбы о пощаде. Всем известно, что русы не уважают слабых духов не посередь своих, не среди чужих. А сдаются только слабаки.