— Ну уж нет, — бормотал про себя Сэм. — Я переживу это. Вернусь домой. Встречусь с Николь. Извинюсь за то, что повёл себя с ней как…
Морель вдруг замолчал.
— Как кто? Как урод? — он грустно улыбнулся, оттирая в дождевой воде пятно на рубашке, после чего продолжил в более саркастичной манере. — Ну да, и простит она меня за разбитое сердце, я же один в мире такой белый и пушистый. Дурак.
Вновь тишина.
— Плевать. Главное, что сюда не вернусь. Даже если предложат…
Сэм задумался.
— Что угодно пусть предложат. Не вернусь.
Дождь не кончался. Когда начало темнеть, вещи на Сэмюеле уже достаточно обсохли. Капли продолжали барабанить по крыше. Парень пытался несколько раз выйти на связь, но всё было тщетно. Радио только можно, что шипеть и игнорировать молодого человека. Когда стало совсем темно, Сэм уснул.
К утру погода стала ясной. Радиоприёмник молчал. Морель взял в руки микрофон, долго не решаясь нажать на кнопку. В конечном итоге он всё же произнёс:
— Крис, ты там?
Ответа не последовало.
— Меня кто-нибудь слышит?
И снова тишина.
Сэм тяжело вздохнул и взглянул на стол. Увидев свою запись с направлением, он улыбнулся, после чего взял в руки нож и несколько раз её перечеркнул.
— Меня слышно? — вновь повторил он.
На этот раз времени прошло меньше, прежде чем раздалось заветное:
— Да.
На этот раз голос был совершенно другим. Более взрослым, более взволнованным. Напряжённым.
— Сэм, это ты? — мужчина вновь заговорил.
Глаза парня резко округлились.
— Папа? — более трепетно спросил он резко осипшим голосом.
— Боже, — мужчина сразу же отозвался. — Сэм, сынок…
— Пап, вытащите меня отсюда, — Морель едва не плакал.
Если до этого, после истерики, удавалось сдерживать свои эмоции, стараться держать себя в руках, то сейчас снова начинало сносить крышу. Сэм вновь заплакал, и это было слышно по его голосу. Из глубины души вырывались страх и печаль.
— Я больше тут не могу быть, папа, — продолжил молодой человек. — Я боюсь. Мне нечего есть. У меня осталась только вода.
— Тебя уже ищут, — Луи начал говорить только после паузы. Было отчётливо слышно, как тяжело ему даётся каждое слово. — Они не могут направить самолёт, потому что не знают, в каком состоянии находится взлётно-посадочная полоса.
— Они уже нашли кого-то? — Сэм начинал успокаиваться.
— Да, основная группа тоже подала аварийный сигнал, когда ты, Джордан и остальные не вернулись.
— Из них никто не пришёл?
— Никто, — мужчина тоном дал понять, что хочет сделать паузу. — Ты хочешь услышать мать?
— Я… — Морель младший задумался. — Я не уверен, что выдержу. Просто скажи ей, что всё в порядке.
Но ответа не последовало. Через какое-то время вновь донеслось предательское шипение из динамиков. Сэм даже не был уверен, что его смогли выслушать до конца. Но он хотя бы знал, что его ждут, и это воодушевило. Но страх никуда не делся, а вместе с ним голод, жажда и общий дискомфорт. Радовало, что основная группа в порядке — это говорило о том, что наркоторговцы либо не добрались до них, либо не решились напасть.
Почему-то наиболее опасный момент путешествия Сэм так и не решался раскрыть. Он то забывал об этом во время сеансов связи, то речь шла о чём-то более важном.
Весь день он провёл в окрестностях аэродрома, найдя лишь пару кокосов на земле и банановую пальму без плодов. Однако и это было за счастье. Один кокос Морель уничтожил практически сразу же, не обронив ни кусочка мякоти; второй решил приберечь хотя бы на следующий день.
Время шло чертовски медленно. Сэм успел походить по домику, более детально изучить его, погулять снаружи, покопаться на полупустых полках, найти какую-то вымокшую книгу и не разобрать ни слова даже на обложке, почистить солнечные панели от мизерного слоя пыли. Но всё равно не темнело. К вечеру вновь пошёл дождь, погода в целом становилась более прохладной. Простыть — это то, чего Сэм не хочет сейчас от слова «вообще».
Когда пришла пора ложиться в кровать, Морель мог думать лишь о семье. Сон не шёл. Впервые за всю жизнь строгий Луи назвал его не по имени, а именно «сынок». Если раньше Сэм жил с сомнением к родительской любви, то сейчас это самое сомнение рассыпалось. И лучше от этого не стало.
========== Глава 16. Древолаз ==========
Голод не давал встать с кровати. Создавалось ощущение, что желудок начинал обсасывать не только себя самого, но и позвоночник. Кое-как Сэм, конечно же, встал, дотянулся до оставшегося с предыдущего дня кокоса, сумел его надколоть, выпить жидкость и достать мякоть. Но этого было мало. Несколько раз парень думал о том, что его болезнь могла вернуться; словами не описать то, как он был рад, что этого не происходило. Рад тому, что может есть, и еда не спешит вернуться обратно. Рад тому, что его не тошнит постоянно. Рад тому, что он снова не начал худеть в таких же бешеных темпах, как тогда. Нет, он успел скинуть несколько килограмм, но до состояния скелета ещё надо было попотеть.
— Ещё немного, и я стану мечтой анорексички, — с ироничной усмешкой заметил он утром, осматривая своё тело на предмет паразитов.
Пиявок удалось избежать. Подкожных червей тоже. Как и прочей дряни. Это, несомненно, Сэма радовало.
На связь выйти не удавалось. Впрочем, теперь Морель относился к этому легче. За ночное время, что было дано ему, судя по всему, не для сна, а для раздумий, он понял, что если за дело взялась его семья, то в беде его точно не оставят. Тем более, если свою нежность проявил отец. Это говорило Сэму о многом.
Нацарапывая направление к реке ножом по столу, молодой человек не мог думать ни о чём, кроме как о доме и о том, кто его там мог ждать. От этого на душе теплело, несмотря на то, что температура снаружи, судя по ощущениям, падала.
Сил толком не было, но Сэм старательно шёл к цели. Фляга его была вновь пуста, а обеззараживающая таблетка осталась одна. Пить воду, источника которой молодой человек не знал, не хотелось.
Добравшись до реки, Морель первым делом наполнил флягу. Он кинул её на мягкую влажную землю, после чего присел рядом сам, не находя ничего ужасного в пятиминутном привале. В голову лезло всякое.
— Красиво, — в какой-то момент заключил он. — И жутко одновременно.
Ведь так, по сути, и было. За густой растительностью часто скрывались цветы, а ягоды и грибы здесь были, казалось, всех возможных оттенков. Цвёл даже какой-то плющ. От некоторой растительности приятно пахло, что-то, наоборот, воняло, привлекая насекомых. Нигде не было такого чистого воздуха и такой опасной среды для выживания. Чудом можно было назвать то, что с этой самой опасностью Сэму столкнуться не довелось.
Морель и сам не уловил тот момент, когда отключился. Он просто закрыл глаза, и…
Всё.
Тело расслабилось, стало хорошо.
Связь с реальностью пропала.
***
Пробираться сквозь настолько бурную растительность было сложно. Стив постоянно махал перед собою мачете, то и дело отсекая с пути ненужные ветви. Робби шёл следом, оглядываясь и стараясь ухватить каждую мелочь. Замыкал колонну огромный Брайан, который скорее слушал, нежели смотрел. Он то и дело между этим поглядывал то на карту в планшете с отметкой «А», то на компас.
— Стив, ты там не устал руками махать? — рыжеволосый Робби старался не унывать, почёсывая периодически недельную щетину.
— Устал, — честно ответил ему Стив и остановился. — Хочешь поменяться?
— А почему нет? — мужчина пожал плечами. — Брайан, у тебя там что?
— Мы где-то рядом, — ответ был крайне сухим и твёрдым. Он, отвлёкшись от карты, бегло посмотрел по сторонам, после чего резко помрачнел. — Стоп. Я, кажется, вижу что-то.