Алия казалась ещё ярче, ещё живее. Судорожно вздохнув, я прикоснулась к ней, и вдруг моё тело пронзила волна тепла и ударила в пах. Я вскрикнула от неожиданности, но звук застрял в горле, превратившись в тихий стон. Сердце заколотилось с бешеной силой. Я почувствовала, как тело начинает реагировать, несмотря на страх, который меня охватил.
Рука медленно опустилась. Тело начало подчиняться чему-то, что было глубже, чем моя собственная воля. Я хотела сопротивляться, но пальцы уже скользили по коже, и каждое прикосновение заставляло меня вздрагивать от возбуждения.
Процесс созревания запустился на полную мощность.
Вода должна охладить. Я стояла под струями воды, сжимая мочалку так, будто это была моя последняя надежда. Ледяные капли обжигали кожу, но боль была слабым утешением. С остервенением я водила мочалкой по телу, пытаясь стереть не только татуировку, но и запах ррхана, память о его прикосновениях. Освободиться от его притягательности.
Кожа покраснела, но Дарах всё ещё был там, в каждом нервном окончании, в каждом вздохе. Моё тело реагировало возбуждением на каждую мысль о хвостатом.
Я закусила губу, чтобы не кричать от отчаяния, но слёзы смешивались с водой, падая на стеновую панель.
— Почему он? — прошептала, глядя на своё отражение в стекле. Длинноволосый магнетический образ умелого любовника всплывал перед глазами, как навязчивый кошмар. Его руки, его голос, его смех — всё это было слишком реально, слишком близко. Я закрыла глаза, но это только усилило ощущения. Воспоминания о его ласках, о его губах, руках и даже бесстыжем хвосте — всё это было ядом, медленно проникающим в мой разум.
Я вышла из душа, дрожа, как флаг на ветру — настолько заледенела. Но это помогло, остудило. Завернувшись в полотенце, я прошла в спальню и села на край кровати, сжав кулаки.
Я должна забыть о ррхане и его навязчивом внимании. Ведь тело начало слишком быстро привыкать к нему, подпитываемое моей влюблённостью. Когда Дарах меня бросит, будет невыносимо больно не только морально, но и физически.
Но как его забыть? Я втянула воздух, пытаясь успокоиться.
Коммуникатор разразился звонком. Будто ответ на мои метания. Включила голосовой режим.
— Привет, Слава!
— Хэй, красотка! Как твоя командировка?
— Нормально. — воскликнула излишне бодрым голосом. — Как у тебя дела?
— Закупил свежайшие продукты для ужина. — похвастался друг.
— Ужина?
— Эм-м-м… Ты забыла, что ли? Корпуэльо, хорошая компания и прочее…
— Оу… Я… В общем… — мысли метались в голове и беспорядочно сталкивались. С одной стороны, я помнила предупреждение генерала о недопустимости общения с алларцем вне работы, с другой — совсем отказываться от альтернативного варианта я не имела права. В конце концов, прежде всего я должна думать о своём теле и здоровье.
От ответа меня спас громкий сигнал на дверной панели.
— К тебе кто-то пришёл? — спросил Слава.
— Курьер, наверное.
Я вздрогнула, сердце замерло. Кто это мог быть, если не алларец, с которым я говорю по коммуникатору? Касси-Эм? Подойдя к двери, я вывела на экран видео с наружной камеры. Сердце заколотилось сильнее, потому что за дверью стоял ОН.
Дарах.
Одетый в простую рубашку с расстёгнутыми верхними пуговицами и брюки, с распущенными чуть влажными волосами, он выглядел по-домашнему небрежно, и в то же время чрезвычайно сексуально. Улыбался, словно знал, что я не смогу сопротивляться.
— Я тебе перезвоню, Слав. Давай перенесём ужин? Я что-то неважно себя чувствую. — прошептала, облизывая пересохшие губы. Будто ррхан мог меня услышать. Хотя… Если учитывать их обострённый слух…
— Это связано с созреванием? — забеспокоился алларец.
— Н-нет... Просто что-то не то вчера съела. — соврала, разглядывая наглого ррхана, который смотрел прямо в камеру и чётко артикулировал, чтобы я прочитала по губам: «Я знаю, что ты там. Открой дверь».
— А-а-а… Ну если что к медикам обратись.
— Непременно. Пока.
Я стояла, не двигаясь, а сердце бешено билось. Я не должна открывать, но что-то внутри тянуло к ррхану, как магнитом. Зачем он пришёл? Разве я не дала ему ясно понять, что не заинтересована в продолжении наших отношений? Смелый, раз решил поговорить с рассерженной, не остывшей после ссоры женщиной.
Кстати, да… Что-то я расслабилась и выбилась из образа обиженки. Встряхнув мокрыми волосами и приняв воинственный вид, я распахнула дверь.