Вдруг на поднимающийся летательный аппарат чужаков обрушился шквал багровых лучей, опаливший корпус из живого металла. Между вестницей Иврайны и «Гибельной косой» появился силуэт «Гадюки», пилотируемой Италарис. Куалайн снова открыла огонь из станкового пучкового лазера на корме и пропахала в борту машины некронтир свежие борозды, когда та повернула в сторону. «Гадюка» понеслась к лесу, прочь от устремившихся за нею «Гибельных кос».
— Вернитесь в строй, — велел Нуаду.
Связанный с Б’сайннадом эмпатической связью, он подался влево, чтобы помочь своему катеру заложить более резкий вираж, пока пилот вытягивал машину вверх. Спустя удар сердца мимо них проревела зеленая молния, отчего у Нуаду зашевелились волосы, заряженные статикой.
Италарис и Куалайн не возвратились. Их «Гадюка» пролетела над самыми кронами деревьев в буре ломающихся веток и разлетающейся листвы. Две «Гибельные косы» повисли у них на хвосте, прокладывая путь сквозь густые заросли.
— Назад! — скомандовал Нуаду по вещательным волнам, видя, что «Гадюка» удаляется в направлении речного каньона. — Что вы делаете?
— Выбирайся отсюда, кузен-лорд, — ответила ему Куалайн. Италарис опустила катер ниже к хлещущим ветвям в попытке спрятаться от сенсоров, преследующих их некронтир. — Убедись, чтобы иннари вернулась к своему народу с известиями о верности и силе клана Огненное Сердце. Наша семья нуждается в могущественных союзниках.
Друткхала поравнялась с Нуаду, не сводя глаз с его «Гадюки», и при этом повторяя каждое ее движение.
— Обещаю, мы оторвемся от них в каньоне, — продолжила Куалайн. Италарис выровняла их машину на достаточное время, чтобы стрелок дала еще одну очередь из пучкового лазера по приближающимся «Гибельным косам». На фюзеляже одной из них заискрилась алая энергия, но скиммер даже не замедлился и не изменил курс. — Возвращайтесь за трофеем!
К сородичам с противоположных сторон понеслись две другие «Гибельные косы», собирающиеся накрыть их перекрестным огнем, тогда как еще три устремились к порталу Паутины. Вместо того чтобы продолжать погоню, некронтир решили отрезать их от цели.
В диких наездников полетели двойные копья молний. Один луч задел обтекаемый стабилизатор реактивного мотоцикла Ифасды, и по его алому корпусу, будто живое создание, поползла зеленая потрескивающая волна, распыляющая на атомы все на пути и питающаяся высвобождаемой энергией. Одна искра перекинулась на наездника, и Ифасду словно объяла зеленая буря, в то время как другая ударила Арневан в грудь и сбросила ее с разваливающегося на ходу гравицикла.
Спустя несколько ударов сердца смертный крик Ифасды оборвался: она и ее реацикл распались на составные части. Арневан умерла в молчании, и остатки неуправляемого мотоцикла упали в лесу и взорвались среди густой листвы. Их мучительная смерть прокатилась по духовному мосту диких наездников и вызвала у Нуаду вскрик. Его сердце сковал холод, впрочем, мгновенно сменившийся огненной яростью. То, что ему приходилось бежать, вместо того чтобы бороться, причиняло Нуаду почти ощутимую боль. Б’сайннад уловил его чувства, но, когда он уже собирался повернуть «Гадюку» в сторону обгоняющих их «Гибельных кос», в ухе Нуаду задрожала бусина-передатчик.
— Если мы тут умрем, наш клан умрет тоже. — Слова Каэлледин ледяной водой погасили пламя его гнева. — Ты — дикий наездник, свободный, как ветер. Однако тебе уготовано стать наследником клана, проводником своего народа, защитником родни.
Нуаду взглянул вниз, но не заметил Куалайн и Италарис. Вероятно, они достигли безопасного речного каньона, а может, умерли слишком далеко, чтобы он ощутил это по эмпатическому каналу. Нуаду предпочел верить в первый вариант исхода.
Путь к Паутине был чист — но вдруг очередной выстрел пронзил поднимающийся отряд альдари живой молнией. Дагдель превратился в унесенное ветром облачко распыленной материи.
— Полный вперед, больше никаких игр! — хлопая Б’сайннада по плечу, крикнул Нуаду остальным. — Теперь нас спасет только скорость.
Более не утруждая себя маневрированием, наездники Сайм-Ханна разогнали до предела свою антигравитационную технику. По команде Б’сайннада «Алеан» понесся вперед, словно слишком долго пробывший в загоне жеребец, чуть не скинув Нуаду с платформы. Дикий наездник крепко вцепился в поручень и, глядя на проносящийся далеко внизу лес, захохотал от упоения.