Холодный воздух рассекли тяжелые выстрелы гравитанков альдари. Очереди из пучковых лазеров, а также сверкающие лучи пульсаров и призменных пушек озарили врагов. Там, где лучи касались тел или машин некронтир, в живом металле образовывались пузырящиеся прорехи. Впрочем, во вспышках туманного света эти пробоины зарастали, возвращая сломанным механизмам работоспособность и поднимая павших воинов на ноги.
Альдари по горькому опыту знали, что павшие некронтир не выводились из строя насовсем. Все их общество строилось на воскрешении погибших: от жужжащих ремонтных скарабеев, которые носились над головами, до самого мира-гробницы. Нуаду видел, как ужасно поврежденные солдаты растворялись в нефритовой энергии, что окружала весь могильный комплекс, тогда как некоторые под яростью особо меткого либо мощного луча взрывались изумрудными искрами, после чего собирались по атомам уже в залах восстановления глубоко под поверхностью Агариметеи.
В неистовых перестрелках каждый залп с той и другой стороны нес разрушение. Древняя техника, созданная во времена колонизации планеты, противоборствовала в точности как воины, что использовали ее в сражении. Деформирующие пушки создавали в рядах неприятеля разливы пустоты, засасывающие всех в варп, в то время как прожорливые корпускулярные лучи некронтир сдирали плоть с костей, а затем обращали и сами кости в прах. У Нуаду перед глазами пронеслись показанные кристаллизовавшимися провидцами и пробужденные Иврайной древние воспоминания.
Это была не новая война, а возобновление боевых действий после перерыва в тридцать тысяч поколений.
Б’сайннад вел «Гадюку» сквозь огонь, ныряя и уклоняясь от изумрудных вспышек и искрящихся лучей. Иногда альдари проносились над самой землей в волоске от гибели, иногда — стремительно взлетали, чтобы оторваться от преследующего их некронтирского скиммера. Дикие наездники вокруг них яростно устремлялись к врагам, доверившись отточенным рефлексам и инстинктам. Слева от Нуаду с высоко воздетым жезлом ехал Алиаса, окруженный защитным куполом из рунической энергии. Гаусс-огонь и живые молнии отскакивали от голубой полусферы, безвредно разряжаясь в небе.
Взгляд Нуаду привлекли реющие за «Гадюками» и реактивными мотоциклами флажки и стяг на собственном оружии, неистово трепещущий на ветру от стремительного полета. Нуаду ощущал схожую легкость, которая несла его по течениям судьбы.
Нуаду словно избавился от всех невзгод. По венам с ревом текла кровь, гул боя и ослепительные вспышки становились почти гипнотическими. Здесь он мог забыться. Исчезли тревоги наследника клана. Политические игры провидцев и консулов, хоть и приведшие Нуаду к этому моменту, перестали его волновать. Все сомнения уносились прочь вместе с развевающим знамена ветром.
Здесь он был свободен.
Первые ряды эскадрилий скиммеров некронтир сошлись с острием копья диких наездников во главе с самим Нуаду. Он слышал вой двигателей «Гадюк» и странное урчание импеллеров некронтир. Калейдоскопическое смешение лазерных и гаусс-лучей отразилось от ближайшего неприятельского наездника и его загадочной машины. Глазницы машинного солдата изнутри горели огнем, и сам он ярко сиял изумрудной аурой.
Нуаду знал, что существо было разумным, но не истинно живым. Некронтир обменяли свои души на покровительство солнц-пожирателей, заключив сознание, но не дух внутри неумирающих тел. Искра, озаряющая взор скелета, была просто пародией на жизнь, а не проблеском чего-то глубинного. Как вспышка моторного масла, не более того.
Даже самые продвинутые технологии и оболочки из живого металла не могли наделить некронтир такими ощущениями и реакциями, как у альдари из плоти и крови. Б’сайннад увел «Алеан» влево — орудия скиммера загорелись за миг до того, как выстрелить. Изумрудный луч безвредно прошел справа от Нуаду, который уже отсоединил удерживающую сбрую. С легким усилием дикий лорд вскочил на поручень боевой платформы, а затем прыгнул вперед и вонзил сжатое обеими руками копье в грудь наездника некронтир. Едва лезвие погрузилось глубже, пронзив пилота вместе с машиной, из оживленного металла с треском вырвалась дезинтегрирующая энергия.
Секундой позже Нуаду сделал обратное сальто и вновь приземлился на «Алеане», в то время как разрубленные половинки машины некронтир врезались в землю в брызгах зеленых искр и разрядов молний.