Выход на площадь предваряло жалкое подобие рынка. Похоже, сегодня в Хырхе базарный день.
- Обереги от демонов! – надрывался уличный торговец. – От порчи, сглаза, темной магии, от колдунов проклятых. Кто оберег на дверь повесит, у того колдун, коль порог переступит, в пыль обратится!
- А от геморроя есть? – спросил кто-то.
- Конечно, есть. От демона геморроя, - не растерялся лавочник.
- А геморрой что ж, демоном вызывается?
- А кем же?
- И то верно. Тогда беру.
Протиснувшись, наконец, мимо торговых рядов, мы вышли в центр города.
Прямо посреди площади торчал стол. Ну как посреди, чуть сбоку от виселицы, но все же. Торчал и прямо-таки полнился яствами всех мастей. Во главе стола восседал усатый старик, очевидно, бургомистр Хырха, его окружали особы менее титулованные. Совсем нетитулованных особ от еды отгоняло внушительное количество стражников. Простой народ сидел на площади на лавках, притащенных с собой стульчиках, а чаще всего просто на земле, поедая пироги и сморкаясь на землю. Стало быть, праздник. Начальство буднично вкушает фазанов в малине, плебс жрет халявные пироги и чуть не лопается от радости. Ничего нового.
Безошибочно определив, где лежит самое вкусное, я двинулся вперед, таща за собой Сидори.
- Приветствую вас, добрые господа! Светлого вам дня!
Высшие чины города уставились на меня. Настороженно. Недружелюбно.
– А ты кто такой будешь? – поинтересовался усатый. - Что-то раньше я тебя тут не видел.
- Мы в вашем славном городе проездом, - возвестил я, не дав Сидори открыть рот и плюхнувшись рядом с румяным молодцом, с аппетитом поглощающим лепешку. - Я ученый, прибыл из столицы. Позвольте представиться, магистр клитотании Максимильен Фонро. А это моя жена Вирка. Она, увы, глуповата. Взял из деревни девку, пожалел, пропала бы.
Жена Вирка послала мне убийственный взгляд, но промолчала.
- Клитотания, - удивленно покачал головой усатый. – Это что ж такое?
- О, это молодая наука. Рассматривает проблемы права собственности. – Я повернулся к хозяину лепешки. - Вот, к примеру, у вас на дороге перед домом лежит камень. Чей он, по-вашему?
- Эээ, дорожный, - высказал предположение едок.
- А точнее. Дорога где? Около твоего дома. Вот я сейчас пойду и заберу его, это законно?
- Да бери, у нас камней навалом, - милостиво разрешил горожанин.
- А вдруг это драгоценный камень? Который только кажется обычным?
- Неее, тогда не забирай. Тогда мой камень!
- Так почему же он твой? Дорога-то не тебе принадлежит, а городу. А город бургомистру, - я кивнул в сторону усатого.
- Верно, - протянул круглолицый без особого воодушевления. – Его явно не тянуло делиться с бургомистром гипотетическим богатством. – Бургомистру. Что ж поделать.
- Верно говоришь, магистр, - кивнул усатый. – Мое тут все.
- Ваше, да не ваше. Пойдем дальше. Но ведь город на самом деле принадлежит не бургомистру, а королю. И дорога тоже. Значит, и камень его.
Бургомистр нахмурился. Желание заявить свои права на Хырх боролось в нем со страхом перед доносом Иераму на непочтительность. Наконец, второе победило.
- Королю, верно. Кому ж еще…
- Но, с другой стороны, не может же все в Танаире принадлежать королю. Ежели ему каждое полено и каждого порося отдавать, это ж что будет твориться? Так чей же в итоге камень? Мой? Твой? Ваш? Короля?
- Эээ… - горожанин озадаченно нахмурился, пытаясь осмыслить мои рассуждения. Умственных способностей для этого явно не хватало. Бургомистр благоразумно молчал. – Непонятно, добрый господин. Сложно.
- Вот! – поднял я палец. – В том-то и дело. Это ж какой бардак наступит в мире, если будет непонятно, кто что может брать, а что нет. А клитотания раз и навсегда ответит на вопрос, где чье, потому и наука мудрая. Вот это, - я ловко подхватил с блюда обалдевшего мужика лепешку и отправил в рот, предварительно отломив кусок Сидори, - мое, так как по законам гостеприимства хозяин обязан поделиться с гостем последним куском, а на тарелке он, безусловно, последний. А камень из нашего разговора ваш, так как у вашего дома лежит. А без клитотании как бы мы это узнали?