— Рис только убрали — море! Бери — не хочу!
Новый костюм на парне смотрится потешно. Леха такой отутюженный, бритый, каким я его никогда не видел раньше.
— Как там невеста-русалка поживает?
— Да хорошо… — Леха, бодигард, лихой наездник и стрелок по живым мишеням; он отводит глаза и даже начинает краснеть. — Хорошая девушка. Ее отец, он же председатель колхоза, и подписал контракт… Обедать будем, босс?
— Да, — соглашаюсь. — Голоден, как сто китайцев.
Следующий адрес на Кубани — на БМВ рукой подать. То есть колесом. Лечу по трассе и мысленно хвалю себя и Леху — отличное место выбрали для базы. Краснодар, Сочи, Кубань — всего день уходит на акцию с поездкой туда и обратно.
Моя цель — город Славянск. Будущий покойник, похоже, тоже славянин, как и я. Мочат славяне друг друга за кашгарскую наркоту. Нормальный капитализм, мать его!
На залепленном грязью указателе читаю название населенного пункта. Проезжаю насквозь. Поселок чистый, дома с белыми стенами. За поселком снова шоссе. Поглядываю на карту и на указатели, торчащие на обочине.
Все правильно — вот мост, за мостом рынок. Славянский базар. Бабки на тележках катят дары полей, из грузовика два худющих кавказца выгружают дыни. Обычная ленивая послеобеденная торговля. Я паркуюсь возле рынка между двумя «Нивами» и несколько минут сижу осматриваюсь. Все тихо. Нет, все вокруг громко — матерятся грузчики, торгуются тетки, несколько пьяных валяются возле кривого забора. На меня и мою машину никто вроде не обращает внимания.
Я покупаю стакан семечек у болтливой тетки и спрашиваю, как проехать к нужной мне улице. Тетка, грудастая, словно Мэрилин Монро, скручивает из газетного обрезка кулечек, пересыпает туда семечки из стакана, протягивает, забирает деньги и минут пять рассказывает мне о неизвестной мне Клавке, дала ей, мол, мешок семечек, поскольку сама картошку копала, а та, зараза, продала, а денег не вернула… Клавка живет, оказывается, на той улице, о которой я спросил. Пришлось выслушать историю до конца.
Забираюсь в машину и продолжаю лузгать семечки. Лузгаю и лузгаю, никак не остановиться. Вот она, моя казацкая кровь. Открываю дверь и выбрасываю кулечек. Врубаю двигатель и еду к менту.
Проезжаю улицу и паркуюсь. Для парковки приходится отъехать далеко, за несколько перекрестков. Это не Краснодар или Сочи, тут новые машины и новых людей запоминают. Полгорода, наверное, вроде той тетки с семечками. Наконец я решаюсь выйти из машины. На мне кожаная куртка — таких тысячи, джинсы — таких миллионы, кроссовки — таких хоть жопой ешь. Смотрюсь в зеркальце на прощание. Лицо загорелое — такие у всех, щеки впали, а скулы заострились, — тут все мордатые, но ничего. Волосы почти черные, топорщатся по-птичьи — обычные волосы. Непонятно то, о чем не хочется думать, — я же светлый шатен; чего это почернел? Но волосы — дело пятое. Если не нравятся, их можно и состричь. Главное — это мое лицо, похожее на любое другое мужское лицо славянской, южнославянской национальности.
Иду по улице, засунув руки в карманы куртки. Жаль, семечки выбросил. Кой-где в садах возятся люди, сгребают листья, жгут их. Дома низенькие за заборами, крепкие. Кое-где из труб поднимается дымок.
Иду вдоль заборов по глинистой дорожке. Скользкие лопухи растут у канав и вялая трава.
Прохожу мимо ментовского домика. Такой же, как и другие, но не совсем такой. Богатое крыльцо и новые кирпичные пристройки говорят о материальном благополучии. «Новый русский». Новый русский наркомент. Одна из пристроек во дворе — гараж. У мента машина есть. Но и жена, и двое шкетов дошкольного возраста. В доме я его делать не стану. У других славян тоже дети имеются, их наркотой начинают теперь травить со школьной скамьи с помощью таких наркоментов…
У меня на ментов аллергия. Кайфуют, гады, от власти над людьми. Есть, наверное, и среди них люди с понятиями, только я таких не встречал…
Фасад у мента классный, а задами прошел мимо дома — там гнилая калиточка. В самый раз. Улочки здесь тесные, все знают друг друга. Если засесть в тачке и начать отслеживать мента, то через полчаса полроты теток соберется. А это хуже спецназа…
Думать, короче, надо. Для того башня, то есть башка, и дана мне. Лечу по трассе домой — и думаю…
Вика встречает меня на крыльце с «вальтером» в руке.
— С ума сошла! — сержусь я. — Денисыч зайдет. Или местный мент!