- Азариас был моим другом. Лучшим другом. Я был уверен, что знаю о нем все. Почти все время, когда мы были детьми, я проводил с ним. Но... он был другим. Я не чувствую себя разочарованным или злым, я бы принял его и таким, но, не смогу этого сделать. Пускай, Азариас смотрит за мной снизу, или сверху, как повезёт. Космос вездесущ, по этому, он, соединяясь с идеей, заметит меня обязательно. Ты будешь вечно жить в моей памяти! - У нас не было принято рыдать или показывать другие негативные чувства, по этому, я усмехнулся, отходя от ямы. Аминтас, вместо слов, лишь сделал незаметный для меня жест рукой, отходя. Закопав почти половину ямы, мы сложили туда сундук и усыпали его оставшейся землей, втаптывая её и укладывая слоем травы. Посидев там до рассвета, я почувствовал еще большую усталость, нежели раньше.
- Ладно, пойдем ко мне. У нас есть гостевая кровать - сможешь ночевать там. У тебя есть дом, Аминтас? - Мы двигались по пути к моему дому, пересекая прекрасный карманный Акрополь с его широкой площадью, и мимо одиноких домиков поднимались на холм, где стоял мой дом.
- Нет, я родился в спартанской деревушке, и с самого раннего детства ушел обучаться военному искусству. Ночевал и жил в палатках или казармах, когда как. Так что да, мягкая кровать была бы весьма кстати. А еще, немного вина смягчило бы боль от всего, что случилось сегодня. - Он засмеялся, и я сделал то же самое. Раннее солнце освещало наши спины, а прохладный греческий ветерок обдувал ароматом садовых фруктов наши волосы. Я даже не верил, что тот адский день наконец закончился и я снова могу жить как обычный винодел. И все же, когда я переубеждал себя в этом, мое брюхо щекоталось и я сдержанно хохотал. Мне не суждено быть прежним, только не после того, что случилось.
Я стоял возле дома. Входная дверь была все такой же поцарапанной. Я слегка боялся входить внутрь, потому что знал, что Кианития будет злая. И все же, моя рука обхватила дверную ручку, и прокрутила её в сторону. Массивный вход ослабился и медленно раскрыл просторный коридор.
- Проходи. На заднем дворе есть вода в бочке, сейчас покажу. - Чтобы выйти на задний двор, мне нужно было пройти через спальню, расположившуюся в центре дома. Ведущая к спальне легкая стеклянная дверь была приоткрыта для прохлады, потому, я мог сконцентрироваться, дабы не издавать лишних звуков. Только я вошел туда, как сразу же увидел спящую Кианитию. Она обхватила нежными руками мою подушку, прислоняясь к ней лицом, пряча свои глаза. Я не знал, как объяснить, но, мои чувства к ней были уже другие. Раньше я ценил её за голубые глаза, а сейчас, испуганный и утомленный весьма трудным днем, я просто ценил её. Тут, разумеется, не обошлось без секундных спартанских мудростей, к которым я обращался в трудные моменты, да и много в чем повлияла Эерибия.
Было странно, но, я даже не злился на неё после того, как она застрелила Азариаса. Мне казалось, что так надо, так должно быть. Что смерть страшна лишь для тех, кто никогда не убивал. Или, может я просто поехал крышей. Как бы там ни было, я познакомил своего друга со своей женой и сразу же потянул его на задний двор, чтобы тот не засматривался на Кианитию. Там, в окружении папоротника, бархатцев разных оттенков и таких популярных нынче глоксиний, было сделано мной небольшое местечко для отдыха, со всеми удобствами. Живая беседка, обплетенная дикими хмелем в такую раннюю осень как сейчас давала самый прекрасный аромат в мире, успокаивая и настраивая на хорошие мысли. Мы любили вместе сидеть у заката на лавочке, рассматривая сквозь окно улетающих птиц. Сбоку, на полянке, поросшей низкой травой, стояла огромная бочка для полива, однако, я всегда купался в ней, ровно как это делали все. Мы не покупали себе ванну лишь потому, что у нас не было места куда её поставить, но, бочка с теплой водой была прекрасным решением. Воду мы брали из ближайшей речки, если, конечно, её не давал дождь. А зимой, достаточно было вскипятить несколько вёдер, и забросать горячие камни внутрь, чтобы даже посреди лютого мороза чувствовать себя в тепле и уюте. У меня невольно «тёхнуло» в сердце, когда я вновь оказался здесь. По этому, усевшись на свою лавочку, я начал смотреть вдаль, выжидая рассвет, пока Аминтас готовился принять душ. Мне тоже не мешало отмыться, потому я и не уходил. Или, может я не уходил потому, что не хотел покидать своего друга. С тех пор, как он поклялся мне в верности, мы всегда были вместе, учитывая даже то жалкое время, что прошло. И может даже только благодаря ему, я с такой легкостью пережил свое первое убийство.