- Где деньги, киники? - крикнул он, словно ударив молнией в молодое дерево. Азариас уже хотел был отдать ему сундук, но я, как человек привыкший к конкуренции и вечному выкручиванию, вынул назад шкатулку, выкрикивая:
- Вот! И-извините. Вот деньги и ключ. В-вы же договаривались встретиться в Мизее, - Азариас быстро продолжил, поднимаясь резко на ноги.
- Эерибия... значит, она здесь? - мне не часто доводилось слушать его таким. Голос, всегда певчий, теперь безжалостно хватался за душевный узел, выламывая шаткую связь с Космосом, внедряя хаотическое чувство страха. Огромный мужчина, который больше был похож на Геракла, нежели я, улыбнулся. Но его улыбка, укрытая густой и чёрной, как смоль, кучерявой бородой, показалась мне усмешкой подземных стражей, всех сразу и в одном лице. Он взял шкатулку одной рукой, а ключ - другой, поэтому я успел заметить, что под белой хламидой висела кобура и такая же светлая рукоять револьвера в ней. Судя по форме и грубым граням на оружии, я сделал вывод, что это семизарядный Крон, возможно поздней версии. Мне однажды довелось видеть подобный в Афинах, когда я был ещё ребёнком, но с тех пор это оружие не выходило из моей головы, всегда представляясь как нечто идеальное среди инструментов использующих для убийств. Я задержал дыхание, не сводя глаз с оружия и, к моему несчастью, один из мужланов заметил это, сжав мои волосы и поднимая голову вверх. Я заметил жирное неухоженное лицо, кое-как очищенное от волос с помощью едва острого камня.
- Нет твоей девки тут! Поедем в Мизею вместе, там и встретитесь. И дружок твой поедет, чтобы законников не привел с собой. А если продолжишь пялиться на оружие, б... э-э... божий сын, то... ну... - он заткнулся, явно выискивая подходящие слова, потерянные жировых волнах, проснувшихся в неспокойной голове. Его друг помог ему, также появляясь пред глазами, которыми я даже не управлял в тот момент.
- То мы тебя познакомим с ним поближе. Вот будет потеха вашим божкам, вы сможете встретиться с ними. - Голос этого идеально соответствовал разбойнику. Высокий, с переливающеюся в словах хитростью, глупостью и похотью. Он смотрел на меня и скалил гнилые зубы, пока главарь открывал грубыми пальцами небольшую сокровищницу.
- Ха-ха. Золото есть. Раз, два... похоже и правда тысяча. Видимо, тебе пришлось многим пятки лизать за них, а, жрец? - Бородатый гигант спрыгнул возле нас и оттолкнул сильной рукой приставших ко мне парней, затмевая их своей истинно фракийской фигурой. Я даже не понял, что все они считают жрецом меня, лишь потом осознал, когда нас повалили на ездового вола, управляемого главным, и увезли в Мизею.
Животное это было просто гигантским. Сидеть на нем как на лошади было невозможно, по этому, наши ноги были опущены с одной стороны и ехали мы боком. Глаза нам закрыли каким-то вонючим трапьём, сказали, чтобы мы не пришли мстить. Я чувствовал, что мой друг уже собирается сказать, что он знает где находится Мизея, но я его остановил, ущипнув за ногу.
Среди всей этой компании, мы единственные молчали. Мне казалось, будто каждое слово может вспылить и разозлить Даймонов, Азариас, видимо, думал также. Зато, хорошим было то, что мы узнали настолько много новостей, что хватило бы еще на пару-тройку симпозиумов, таких, что был вчера.
- Босс, слышал, Мегарский поезд был ограблен прямо на ходу. Кажут, шо это сделал всего один ковбой. - Я представил себе эту картину и от восхищения отстранился в мыслях на несколько минут, пока резкий аромат ударивших в нос оливок не пробудил меня. Через секунду, мне в лоб прилетела довольно большая косточка и я, дернувшись от неожиданности, чуть не свалился с животного, удерживаясь только благодаря весьма плоской спине рогатого. Смех был очень неприятным, и мне хотелось провалиться сквозь землю, вот только я знал, чьи владения находились под землей от того и сжал зубы, вытерпевая продолжающиеся атаки косточками.
И так бесконечность, пока Кроновый хозяин не порвал этот цикл своим вечно неожиданным криком.
- Открывайте, черти! - Послышался звук скрипящих дверей, за секунду, он повторился, а нас охватила духота, смешанная с запахом навоза. Волосатая рука стянула меня вниз, а повязки слетели, я никогда не был настолько рад... видеть.