Действие 4. Славный город Мизея
- Малый! Сбегай к отцу за девкой. Скажи, деньги тут. - Он был настолько быстрым, что как только стянул с нас повязки, то через мгновение оказался за метров двадцать от нас, пиная рукой мальчика в затылок. Легонько, насмешливо. Мы, что я понял сразу, находились в конюшне. Признаться, аромат оливок за все путешествие настолько надоел мне, что более резкий навоз я вдыхал более полной грудью. Я все еще был накален до красного от поведения разбойников, но сдерживался, пытаясь отвлечься на что-то другое. Азариас выглядел ужасно. Его скулы свалились вниз, они стали бледными, а кожа сморщилась. Глаза покраснели, а зеницы мертвым танцем смотрели на меня. Я чувствовал, что он кричал где-то там, в недрах, но не слышал.
Через пару минут, мальчик прибыл назад, но вместе с ним была только тревога и дрожь. Маленький палец указывал в сторону огромной двери, а уста молча мычали что-то.
- Ну! Что случилось? - Бородатый гигант, омывающий свое оголенное тело холодной водой, бросил медный таз и последовал к дверям. Та щель, которой было достаточно для тела и нрава мальчика, не хватило для тела и нрава его большого родича. Он пнул её рукой и та со свистом ударилась в стену, пропуская внутрь толстую колонну солнечного света. На небольшом холме выстроилось три всадника, но с каждой секундой, я различал все большее количество персонажей. В суммарном итоге, я насчитал двадцать человек, и, как положено, один из них находился впереди - главный. Как оказалось, не я один занимался подсчетом. То же самое делал и толстяк, загибая жирные пальцы. Наверное, это он и метал в меня оливковые кости. Я поклялся в тот миг, что отомщу ему за это, но сам не поверил своим словам.
- Зороастер! - Прокричал кто-то среди полупризрачных всадников. - Пора поговорить! - Это был насмешливый голос и я незаметно улыбнулся, понимая, что у наших врагов появились проблемы. Остальная четверка скопилась у двери, доставая револьверы и прижимаясь к стенам, мы остались одни, и Азариас тут же охватил мою руку.
- Друг! Я должен сказать тебе еще кое-что. - Он все еще выглядел взволновано, и от этого я волновался. - Те деньги, которые мы оставили рэнглеру... в общем, они не мои. - Мое сердце сжалось камнем, я перестал чувствовать его биение, молча наблюдая за устами своего друга.
- Я одолжил их у одного человека. Он сам не очень дружит с законом, по этому, я должен был играть на его условиях. Здесь, в Мизее есть группа его людей. Я должен был использовать деньги как приманку, чтобы поймали и сдали всех шерифу, получив намного больше. Говорят, за голову вон того, Зороастера, дают пять тысяч драхм. - Я обомлел, последние слова вообще не расслышал, думал о своем, точнее, о своей жизни. Азариас хотел успокоить меня, положив руку на плечо, но я одёрнул его, делая пару шагов в сторону.
- Ты совсем с ума слетел? Вместе у нас была бы нужная сумма. Но... стой. Проблем ведь нет, да? Мы сейчас найдем тех людей, они сделают свое дело, мы заберем жену, а когда приедет Арчиппос, будем иметь целую тысячу. В моей шкатулке всего 5 сотен, и, думаю, они не скоро узнают это. - Моя идея успокоила тревогу, но все равно казалась глупой. И все же, жрец воспринял её серьезно, обхватывая мою кисть и убегая к противоположным дверям. За время нашего диалога, Зороастер, бородатый голиаф, исчез из загона, видимо уходя на переговоры со своей смертью. Прокричало чье-то ружье и в балку, которую я только-только миновал, попал свинцовый заряд. Началась перестрелка, по этому, мы ловко исчезли из сарая, оказываясь под жарким солнцем.
Свой план я уже забыл и растеряно стоял на месте, Азариас же был более живой и начал меня подталкивать. Конечно! Не он чуть не умер от шальной пули.
- Идем, друг. Идем, Ампелофан! Мы должны найти мою жену и тех парней, они где-то возле кабака. Скорее всего в центре этого села. - Я бежал, но ноги мои были точно каменные. Мы находились на чьем-то пшеничном поле, оно покрылось высоким золотом и движение становилось еще сложнее.
Это удивительно, как мой друг только мог думать в такой ситуации. А ведь, я был уверен, что знаю его хорошо, но такое поведение оказало совсем странные, новые эмоции в моем сердце. Это была не разочарованность, но легкая зависть. Мальчишкой, я был таким как он, радовался по-детски всему, что можно было назвать приключением, а теперь радоваться не мог. Я боялся и дрожал как щенок, а бежал лишь для того, чтобы не выглядеть таковым в глазах Арипского Аполлона.
Спустя пару мгновений, мы перелезли через груду склеенных глиной камней, образовавших забор вокруг пшеничного моря. Все, что находилось дальше - это твердая земля, и множество хаток, выстроенных в типичном греческом сельском стиле, убого и дешево в сравнении с храмами Акрополей.