Она зашевелилась.
Астахов поспешил прильнуть к самому чувствительному местечку, активно заиграв с ним языком, чтобы пробудить в ней желание быстрее, чем проснётся разум. Жадно припадая к половым устам, целуя их со всей страстью и силой своего желания, чтобы разжечь в ней огонь, который не позволит ей его оттолкнуть.
Милена застонала, открыв глаза и потрясённо воззрившись на голову телохранителя, самозабвенно вылизывавшего у неё между ног, продолжавшего доставлять наслаждение, понуждая её бёдра податься ему навстречу, подстраиваться под ритм его языка, направлять его.
Она откинулась на подушки, когда он вошёл в неё языком впервые. А потом снова и снова, подложив ей под ягодицы подушку, меняя угол, раскрывая её для себя всю.
- Да, - шептал он, когда она извивалась под его ртом, будучи уже на грани. – Да, кончи для меня, девочка. Давай, - вошёл он в неё пальцем, щекоча чувствительное место и внутри и снаружи. – Давай! – уже приказал он, пытаясь перекричать её собственные нарастающие стоны наслаждения.
И она кончила, не сдерживая себя. Ярко. Эмоционально. Бурно.
Ему всегда нравилось, как она кончала.
Он знал, что сможет доставить ей большее удовольствие, чем Медведь!
Она ещё стонала, пребывая в блаженном забытьи, когда он перебрался чуть выше, подтягивая её к себе спиной. Крепко прижимая к груди. Натягивая на них обоих одеяло. Надеясь, что она не оттолкнёт. Позволит хотя бы просто спать рядом с ней.
Она позволила, тут же провалившись в сон.
«Поняла ли она вообще, что это было на самом деле?», - подумал Макс, поняв, сколь глубоким был её сон, когда он пришёл.
*
В этот раз она проснулась раньше. Он ещё не успел уйти, интуитивно проснувшись вместе с ней. Его член по-прежнему стоял колом, упираясь ей в ягодицы.
Он почувствовал, как она напряглась и неверно истолковал реакцию её тела. Поднялся и ушёл в душ.
Милена не хотела задумываться над тем, что она делает, каковы его мотивы или к чему это их приведёт. Она просто встала с постели и последовала за телохранителем.
Через мутное стекло было видно, что он стоял под струями воды, упершись руками в стену. Ему явно было нелегко.
Ей тоже.
Она открыла створки.
Макс выпрямился.
Мили с удовольствием заскользила взглядом по совершенному рельефному телу, излучавшему несокрушимую физическую мощь и силу. Здоровье. Защиту. Опору.
«И явное желание», - задержался её взгляд на восставшей плоти бывшего начальника службы безопасности президента.
На неё попало несколько капель ледяной воды.
- Холодная, - удивлённо констатировала она факт, заглянув ему в глаза.
- То, что мне сейчас нужно, - ответил телохранитель, доставивший ей незабываемое удовольствие и ничего не попросивший взамен.
Ничего!
Подаривший вместо этого ещё и тепло своих рук. Крепкие надёжные объятия, в которых спокойно.
Она ещё не встречала подобного.
- А можно чуть теплее? – спросила она его.
Астахов повернул регулятор.
Милена ступила внутрь кабины, закрывая за собой створку. Как была. В ночной. С удовольствием рассматривая безукоризненное тело. Осторожно коснувшись пальчиками шрама на правом плече телохранителя. Машинально притронувшись к бугристой изуродованной коже на своей скуле.
Эти шрамы словно навсегда соединили их. Пометили. Являясь одним целым двух разных частей.
Макс сделал шаг ей навстречу.
Коснулся подола её сорочки и потянул вверх.
Она покорно подняла руки, позволив её снять.
Он придвинулся теснее. Взял в руки её лицо. Заставляя её посмотреть на себя. Увидеть то, что плещется у него в груди. Склонился, чтобы поцеловать, и очень скоро увлёкся.
Поцелуй становился всё горячее и требовательнее, заставляя обоих дышать прерывисто, урывками, жадно заскользив руками по телам друг друга.
Она попыталась развернуться, чтобы ему было удобнее, но он не позволил.
- Нет, - жёстко произнёс он, подхватив её под ягодицы, как в бассейне. Вынуждая обхватить себя ногами. Направляя. – Я хочу смотреть на тебя, - сказал он, медленно входя в неё. - Хочу, чтобы ты видела меня, - добавил, не спуская с неё глаз, чтобы видеть её реакцию. Пытаясь прочесть её эмоции.
Милена задышала чаще. Замерев. Полностью подчинившись.
Он вошёл до упора и отступил. Затем снова. Словно наслаждаясь каждым миллиметром, но каждый новый вход был быстрее предыдущего. Страсть, пламя, пылавшее в горячем волевом мощном теле, брала своё, овладевая, захватывая. Поглощая их обоих.