Извлек на свет маленький топор. Шагнул к сундуку. Согнал с него Санти — попугай долго не хотел слазить.
Поднял топорик над головой, сжимая двумя руками. Выждал, прицелился. Ухнул. Лезвие описало дугу к полу со свистом. Вышибло искры.
Сундук печально дзинькнул. Замок рухнул. Я опустился на колени перед ящиком, кое-как оторвал прилипшую крышку, взявшись двумя руками по углам.
Крышка приподнялась на полсантиметра, дохнув угольной пылью. Я закашлялся. Проржавевшие петли не хотели работать. Товарищи поспешили мне на помощь.
Втроем мы подняли дико скрипучую крышку. Встали над содержимым сундука, тяжело и изумленно дыша.
Сундук был набит странными золотыми монетами. Многие из них были потемневшими от старости. Круглых монет не было — все каких то неправильных форм — овалов. Какие-то с вытянутыми угловатыми краями, другие — с ровными прямыми, ближе к квадрату.
Чеканка также различалась. Большие кресты на монетах менялись с профилями королей, орнаментами и латинскими письменами.
Я опустился, зачерпнул несколько монет ладонью. Рассмотрел ближе.
— Поздравляю, синьоры! — сказал я. — Мы богаты!
— Если приглядеться, здесь не так уж и много! — произнес Фелипе.
— Мы же направим-с их на развитие острова, синьор губернатор? Эти монеты-с нельзя брать себе — они проклятые! — с тревогой спросил Рики.
— Непременно! — я кивнул. — Но сначала их же надо еще продать! А до этого хотя бы вынести из пещеры.
— Предлагаю перегрузить монеты в рюкзак, — сказал я. — Так будет гораздо легче.
Переложили вещи следопыта в рюкзак Рики. Выгребли монеты, сгрузили их в большой рюкзак Филипе.
Я тщательно осмотрел осиротевший сундук, осветил внутренности — не спряталась ли какая-нибудь монетка в щелку.
Товарищи взяли существенно облегчившиеся сокровища, потащили к выходу. Я закинул рюкзак и зашагал за ними с фонарем.
Около часа занял обратный путь до выхода из пещеры. Пару раз останавливались передохнуть. Достигнув солнечного света, я вздохнул с облегчением. Присели на рюкзаки на самом выходе.
На фоне искрящейся воды, отражающей бирюзовое небо с редкими курчавыми облачками, поползли белые буковки:
«Успешно пройден квест „Угольная тьма“, уровень увеличен на 10 пунктов, до следующего уровня 70 пунктов. Получен навык „Исследователь“ 5 пунктов. Получен навык „Зеленый“ 5 пунктов. Лояльность фракции „Зеленые“ увеличена на 10 пунктов.»
Хорошо было снова оказаться на свежем воздухе. Хотя глаза долго привыкали к палящему солнцу. Я был словно крот, выползший из норы.
Мир вокруг казался таким ярким по сравнению с сумрачной пещерой. Зеленела травка, порхали крупные бабочки желтых и синих окрасов.
Спустились к воде. Забрались на плот. Он погрузился в воду еще больше под тяжелыми монетами. Забулькала вода, проникая сквозь щели. Хорошо хоть, рюкзаки были непромокаемыми. Мне же стало не по себе.
— Как бы нам не потонуть на середине озера, — сказал я.
Фелипе пожал плечами и оттолкнулся шестом от берега.
— Не потонем! — ответил он. — Плот надежный!
Ребята уселись на золото и принялись потихоньку грести. Я опустил шляпу пониже, прикрывая лицо от жарких солнечных лучей. Рябь на воде сильно бликовала и отражала свет. Я щурился, тяжело дыша. Было градусов тридцать пять, не меньше. Воздух недвижим. Рубашка промокла.
Зачерпнул теплую чистую воду. Ополоснул лицо, протер шею. Плотик потихоньку приближался к центру водоема. Рядом плыла выдра.
— Как будем делить монеты? — спросил Фелипе. — На троих?
— Эм, я думал все в бюджет, — ответил я.
— Я хочу свою долю по закону — двадцать пять процентов! — сказал Фелипе.
— Мы сейчас в другой стране и здесь другие законы, — ответил я. — Да и в нашей сейчас закон — тринадцать процентов, вроде.
— Все равно — двадцать пять процентов — мои! — хмуро сказал Фелипе.
— Санти! — встрял в разговор попугай, видимо почувствовав тревогу хозяина.
— Да хорошо-хорошо! — я примирительно поднял ладони. Двоих то мне не переспорить! Особенно упертую птицу!
— Будет тебе твои двадцать пять! Вопрос в том, что их как то надо продать!
Мы замолчали, напряженно думая.
— Если позволите-с, синьор губернатор, — подал голос Рики, временно перестав махать веслом. — С острова только один выход-с, поэтому выбора нет-с!
— Ты о том корыте, на котором я приплыл? — спросил я.
— Пароход называется — «Эвита»-с, синьор губернатор! — обиженно ответил Рики. — Он выполняет рейсы-с с Чили сколько себя помню!
— Оно и видно! — чуть слышно пробормотал я. Все же ранить патриотические чувства моего заместителя не входило в планы.
— Капитан Маурисиу — хороший человек-с, с ним можно договориться! — продолжил Рики. — Но естественно-с, не безвозмездно, синьор губернатор!
— Естественно! — я кивнул. Выдра подплыла ближе, пялясь на плот черным глазом— Когда следующее прибытие парохода, Рики?
— Через неделю, — ответил он.
— До того времени, значит, подержим золото во дворце, — сказал я. — Но сначала в порт за пикапом с Мучо. Не будем же тащить золото на себе полострова!
— Да-с, синьор губернатор! — ответил Рики. — Мучо ждет нас в порту.
Преодоление озера заняло около полутора часов. Скоро выдра осмелела, а может устала, и вцепилась в краешек бревна, скаля два зуба и посвистывая. Мокрая бурая шерсть торчала сосульками, так же как длинные усы.
Санти сначала оробел, но потом расслабился и даже подскакивал к выдре, пытаясь клюнуть. Из-за жары спарринг был так себе и быстро закончился. Разошлись по углам.
Так и добралась выдра с нами, никто ее больше не трогал.
Я облегченно вздохнул, когда берег приблизился к нашему плотику.
За время плавания на открытом пространстве пропотел раз пять. На берегу же были, пусть и редкие, деревья и папоротники, а значит и тень. Ступив на твердый берег, снова обрадовался, что он не качается.
Филипе уплыл прятать плот. Мы с Рики остались охранять рюкзаки. Тогда в отдалении, вдоль по берегу я заметил какие то розовые пятна. Много. Подумал что все таки мне напекло голову. Тепловой удар с непривычки. Вроде и шляпу не снимал...
Вчера в сумерках так и не разглядел берег. Теперь же увидел что дальше он вдавался в сушу большим заливом. Видно было что места там топкие, поросшие осокой. И множеством розовых пятен.
— Рики! — позвал я. — Мне что то мерещится розовое, вон там! Мираж чтоли?
Помощник вгляделся куда я указывал.
— Да не-с,синьор губернатор! — ответил он. — Это просто стая фламинго!
— Фламинго! — удивился я. — Розовые? Вот это да!
«Систем! — мысленно позвал. — Приблизь!»
Изображение по центру взгляда послушно наплыло. Я разглядел прелестных птиц. Они неспешно ходили по колено в воде на фоне зеленых зарослей.
Изящные и высокие, метра полтора. Окрас перьев розово-белый. Длинные изогнутые шеи, также длинные белые клювы с черными кончиками, что делало фламинго очень забавными.
Я поводил взглядом как биноклем справа налево и увидел, что птиц было много — наверное, сотня или больше. Некоторые бродили, всматриваясь под ноги, видимо в поисках мальков или лягушек. Другие дремали стоя. Кто то прятал головы под крылья, другие забывали так делать и их шеи выгибались во сне, смешно приоткрывались большие клювы.
Фламинго толкались в толчее, махали крыльями, переплетали шеи.
— Забавные птицы! — я улыбнулся и спросил. — Рики, а как называется это озеро?
— Зеркальное-с, синьор губернатор, — ответил помощник.
— Может переименуем в Розовое? — пошутил я, но зам тут же полез за записной книжкой и накарябал там заметку.
«Мда, иногда мне лучше держать язык за зубами,» — подумал я.
Вернулся Филипе — бесшумно раздвинул огромные папоротниковые листья, выступил из сумрака зарослей, почти сливаясь с ними камуфляжным комбинезоном с капюшоном. Я вздрогнул. Надо привыкать к такой манере появления следопыта.