— А я не хочу выживать без Маши, Саши, и Артамоши. И без всех вас! И без всего человечества!.. Я тоже буду бить тревогу, я тоже мыслящий! Жаль только, что я не могу использовать никакого оружия, даже резиновой дубинки. А милицейского свистка здесь будет маловато. Мне ведь запрещено… А то я бы «им» показал! — сказал ДИМА, и все поняли, кому бы и что он «показал».
— Спасибо, ДИМА за солидарность со всем человечеством! — от имени всех сотрудников поблагодарил ДИМУ Николай Михайлович, — Теперь я вижу, что ты справишься с этим заданием. А твое оружие — это точные, чувствительные приборы, быстрая обработка проб воды и воздуха и своевременная передача результатов наблюдений в Министерство охраны природы!
На этом обсуждение, такое полезное и роботам и людям, закончилось. И сотрудники дружно отправились в кассу получать заслуженную премию, поскольку Министерство охраны природы уже перечислило на расчетный счет Института деньги за аренду ДИМЫ.
И когда кассир открыл окошко для выдачи премий, первым у него стоял Машин и Сашин папа, а за ним выстроилась небольшая, веселая и говорливая очередь.
ЩУЧЬЕ ОЗЕРО
Патрульный вертолет экологической службы, окрашенный в оранжевый цвет с черными полосками, похожий на большую осу, совершал полет по одному из заданных маршрутов. Внутри него находился тоже оранжевый, с черными деталями, аппарат, очень похожий на ДИМУ, если бы не вязаная черная шапка, нахлобученная на голову до самых глаз-мониторов.
В тесной кабине вертолета, уставленной приборами для анализа проб воздуха, воды и почвы, кроме оранжевого аппарата примостились двое пацанов со школьными ранцами за плечами. В этом году здесь выпал ранний снег, и потому у них в ногах лежали две пары коротких широких лыж, подбитых мехом, какими в этих краях обычно пользуются охотники и рыбаки.
В кабине стало тепло. Вентилятор воздушного охлаждения мотора гнал в кабину теплый воздух, и ребята расстегнули куртки и сняли шапки-ушанки.
— Дмитрий Николаевич, а вам не жарко? Почему вы не снимаете свою шапочку? — обратился к агрегату один из ребят.
— Мне не бывает жарко или холодно, у меня установлен регулятор температуры. А шапку я ношу постоянно потому, что ее мне связала знакомая девочка, когда узнала, что я буду работать на Севере. Я обещал ей, что никогда эту шапку не буду снимать. Но на самом деле роботы никогда не простужаются, не чихают, не кашляют, им не нужны лекарства, горчичники и банки, или народные средства типа чая с малиной и горячего молока с медом… И пожалуйста, не называйте меня «Дмитрий Николаевич», моя марка ДИМА — действующий и мыслящий аппарат! Николай Михайлович действительно создал меня, он действительно мой отец, но не он один! Если бы пришлось называть меня по имени и отчеству, то справедливо было бы сказать — ДИМА Николаевич Петрович Андреевич Глебович, и так далее.
— А мне дедушка велел так к вам обращаться. Он сказал — раз этому роботу такой ум дан и человеческая душа — мы должны к нему относиться с полным уважением, и называть по имени-отчеству…И еще он сказал, что у вас есть только один недостаток — что вы не пьете чай, и он не может угостить вас чаем с вареньем из морошки.
— Это не единственный мой недостаток, — честно сказал ДИМА, — И человеческой души у меня нет. Пока еще ученые не придумали, как снабдить робота душой. У меня есть только несколько запретов, по которым я не могу причинять боль живым существам, и несколько постоянных команд, по которым я обязан оказывать им помощь, если они в ней нуждаются…
Уже несколько месяцев ДИМА успешно трудился на охране природы. По его тревожным рапортам была приостановлена работа двух крупных комбинатов, которые сбрасывали в реку неочищенные отходы. Теперь там монтировали специальные очистные сооружения, так чтобы комбинаты работали на оборотной воде, то есть чтобы очищенная вода опять поступала в работу, а не сливалась в чистую речку Святицу.