Мама Василия, перепуганная новостями о битве в самом центре столицы, не могла нарадоваться, когда осенним днём на пороге их фамильного особняка появился её сын, живой и невредимый. Василий успел поведать Тире, что когда-то молодая чета Духовых с их маленьким сыном Василием, оставив позади родину, переехала в этот дом, построенный отцом Василия с целью жить и работать в столице Великого Доминиона. С тех самых пор этот особняк – фамильная ценность семьи Духовых, самое дорогое и важное место на Доминии для Инны и Василия. Оно словно озарилось светом, когда хозяин переступил порог. Но следом за ним вошла женщина-вирус.
Инна Духова была рада познакомиться с избранницей своего сына, ибо давно ждала, что её мальчик наконец-то уже встретит ту единственную на своём жизненном пути, приведёт в дом, и дом этот вскорости станет дорогим уже для нового поколения Духовых. Инна Духова была рада. Пока не узнала имя возлюбленной своего сына.
Тира стала жить с Василием и его мамой. Быть рядом с любимым, тонуть в его объятиях каждый вечер – это было для неё чем-то сказочным. Но, вместе с тем, она всё больше понимала, что Василий, занятый весь день (а то и больше) на службе, постепенно, может, даже не ведая этого, пытается превратить Тиру в домохозяйку. Тира не собиралась с этим мириться. Она – вольная, свободолюбивая женщина-вирус. Она слишком долго сидела взаперти. И не собиралась становиться птичкой в золотой клетке.
Но такое отношение не особенно волновало её. Тира знала, что Василий и сам понимает, что Дименсия не будет сидеть долго на одном месте, не станет кроткой жёнушкой. За это он её и любил. Дело было не в этом. Трудность была в другом. В Инне Духовой.
Она презирала возлюбленную сына. Тира чувствовала это в каждом её взгляде, в коротких фразах и нежелании даже находиться с ней рядом. Тира обладала сверхчутким слухом – она слышала не раз разговоры матери и сына в гостиной. Инна Духова много говорила, пытаясь вразумить своего сына. Она пыталась указать Василию на то, что его будущая супруга ничего не делает по дому, не готовит (этим по вечерам занимался кок Духов), не убирает дом, не ходит за покупками, а только слоняется туда-сюда, переписывается с кем-то по экстеркому целыми днями. Всё это не действовало на Василия. Адмирал понимал, что его любимой трудно адаптироваться к такой жизни. Но мама была непреклонна. Каждая беседа заканчивалась одними и теми же словами о том, что Василий, похоже, не до конца понимает, кого он привёл в светлый дом его семьи. Инна Духова ненавидела её. Нет, не Тиру. Другую женщину. Ту, которую она видела своими глазами, ту, за которую она принимала женщину-вирус.
Тира не стала больше терпеть. Она решила прояснить всё за очередным ужином. Василий что-то рассказывал, мама смотрела на него и улыбалась, стараясь представить, что они одни, Тира собиралась с мыслями.
- Послушайте, - сказала она, когда Василий замолк. Инна не обратила на неё внимания.
Тира смотрела на неё.
- Я вам не нравлюсь? – спросила она.
И тут Инна высвободила всё, что терзало её сердце.
- Что? Что ты сказала? Не нравишься? Вот как? Решила поговорить об этом всём? Ну, что ж, давай. Не нравишься? Я ненавижу тебя. С момента, как услышала твоё имя, встретив тебя на пороге моего дома. Ты отравила сам воздух нашей обители своим появлением.
- Мама, - одёрнул её Василий, но тщетно: лавина уже катилась вниз.
Тира неотрывно смотрела в глаза матери своего любимого человека.
- Ты душишь меня своим присутствием, - продолжила Инна, крепко сжав ложку в хрупкой руке, - люди смотрят на меня, как на помешанную. Я приютила у себя в доме убийцу, чудовище. Я не знаю, каким образом ты окрутила моего мальчика, но я не собираюсь этого терпеть.
- Мама, перестань.
- Нет, сынок, не перестану. Я всё скажу. Дело не в том, что она лентяйка и неумёха. Дело не в том, что она не приносит ни доминатика в дом, дело не в том, что она только жрёт твои вкуснейшие блюда и в благодарность утруждается раздвинуть ночью для тебя ноги!
- Мама!!!
Тира не сводила с голубых глаз Инны Духовой пронзительного взгляда. Инна взглянула на сына.
- Дело не в этом. Если бы ты привёл какую-нибудь глупую и криворукую, но при этом обычную доминионскую девушку, просто радующую тебя каждый день лишь своим появлением, я бы была не против. Если бы ты привёл любую другую, я бы приняла твой выбор, ибо никогда не смела указывать тебе, но на этот раз я не в силах молчать, миленький. Ты привёл чудовище в наш дом, опозорив нас перед людьми. Она свела тебя с ума, и я боюсь за тебя, за нашу семью и за всё то доброе, что означала фамилия Духовых. Понимаешь ли ты, кто сидит перед нами?