Когда раздалось разрешение прыгать, я оттолкнулась пятками от стены и в полете чуть отвела стопы назад, чтобы не прилететь ими веселому принцу в грудь.
Оказалось, я вся прилетела ему в грудь. Он крепко обнял меня за бедра, не давая рухнуть на землю, а я вцепилась ему в шею, как клещ, понимая, что с этой стороны стена явно выше, не меньше пяти метров.
— Поймал, — шепнул Макс, его дыхание коснулось моей шеи.
Я прикрыла бесполезные в такой темноте глаза и прикусила губу. Теплый, большой, сильный, настоящий защитник. Скоро мой…
Что я там говорила насчет нежелания выходить замуж? Да, я его еще совсем не знаю, но…
— Идем, — поставив меня на землю, пес крепко сплел наши пальцы, — только осторожно.
— Почему так темно? — спросила я, тут же споткнувшись.
— Очень густые кроны, да и деревья близко посажены, — негромко ответил Макс, — я туда после каждой вечеринки ухожу отдохнуть от всех и всего.
Видимо, так часто тут ходит, что уже каждый корешок запомнил. Хотя я не помню, чтобы хоть какой лес в лунную ночь казался таким темным.
Я успела запнуться еще трижды, прежде чем услышала долгожданное:
— Вот и пришли.
Подняв глаза, я ахнула. Покрытый травой берег озера, больше похожего на зеркало сейчас. Небо, казалось, у наших ног — звездное, с редкими облаками, за одним из которых пряталась луна.
Макс отпустил мою руку, и я зачарованно приблизилась к самой кромке. Присев, коснулась теплой воды, и мелкие волны побежали словно по самому небу. Даже горизонт нельзя было отличить без света луны, небо просто продолжалось до самых моих ног!
— Невероятно, — прошептала я, не в силах оторвать взгляд от волшебного зрелища.
— Я рад, что тебе нравится, — вздрогнув, я обернулась. Как-то и забыла, что Максимилиан тоже здесь, — шампанского?
— Не откажусь, — я выпрямилась, встряхнула рукой.
Брызги с моих пальцев попали на воду, и у меня едва не закружилась голова, когда круги побежали словно по самим звездам. Такое надобно запить.
Макс стоял почти под деревьями рядом с сумкой-холодильником с двумя бокалами в руках. Я приняла один, пробормотав благодарность.
— Выйдешь за меня? — тихо и очень серьезно спросил он, глядя мне в глаза прямо и открыто.
— Если только у тебя в запасе еще пара таких сюрпризов, — улыбнулась я, с еле различимым звоном касаясь своим бокалом его.
— Пара десятков, — усмехнулся пес, делая глоток.
Он сидел прямо на траве, опираясь спиной на ствол дерева, а я сидела на его бедрах, мы разговаривали и смеялись. И меня явно вело.
— У тебя уши… — я погладила одно из них. — Как у добермана.
— А кто я, по-твоему? — расхохотался он, склонив голову набок.
— А пошевели ими, — попросила я. Продолжая смеяться, парень сначала умильно прижал их к голове, потом выпрямил одно, потом как-то отвел оба назад, как на бегу, — кру-уто…
— Ты противозаконно милая, знаешь это? — м-да, ему тоже не стоило градус понижать…
— Эй! — обиженно взвизгнула я, когда он наглейшим образом укусил меня за ухо. — А если я тебя укушу?
— Боюсь, — ухватив меня за подбородок, брюнет внимательно посмотрел мне в глаза, — у меня совсем башню сорвет.
Да и пусть!..
Мы целовались жадно, до неприличия глубоко и влажно. И я сходила с ума в его руках. Черт, правда, как он прекрасен… Я еще за него замуж не хотела!
Сама не заметив этого, я оказалась сидящей на его бедрах верхом.
— Тина, я… — надсадно шепнул Макс, забираясь теплыми ладонями под блузку и оглаживая спину так, что я невольно выгнулась. — Ты мурлычешь?..
А все потому, что мне хорошо. Безумно хорошо. Потому, что этот пес хочет меня, а не мой титул.
Я прижималась к нему, перебирая жесткие темные волосы, мурлыкала и тихо постанывала от касаний горячих губ. Его рубашка уже была расстегнута, мою почти постигла та же участь. И жаркое возбуждение вытеснило весь остальной мир из моего сознания.
И только когда большие ладони мягко, собственнически, жадно сжали мои ягодицы, меня словно ледяной водой окатило.
— Стой, погоди… — я уперлась руками ему в грудь, но только нарвалась на страстный поцелуй. — Макс, пожалуйста…
— Нет, нет, не останавливай меня сейчас!.. — хриплым шепотом взмолился парень, прижимая меня к себе, заставляя прогнуться и осыпая лихорадочными поцелуями мои плечи.
— Макс, — с укором вздохнула я, снова обнимая его за шею, — у меня есть обязательства.
— Да, ты права, — он ткнулся носом мне в ключицу, крепко и вполне прилично обнимая, — прости. Поцелуешь меня?
Принц поднял голову, нахально улыбаясь. Не сдержавшись, я улыбнулась в ответ и исполнила его просьбу.
Уже утром меня ненавидели все потенциальные невесты принца Максимилиана. Но мне было, честно говоря, плевать, потому что при пробуждении меня ждало пожелание доброго утра и слабого похмелья, написанное мелким угловатым почерком на карточке, вложенной в огромный букет белых астр, калл и лилий. Я хорошо в свое время учила язык цветов, поэтому совсем не по-королевски с визгами прыгала от счастья на кровати.
Даже родители не стали задавать вопросов о том, как прошла вечеринка, когда мы обедали вместе. Наверное, потому, что я светилась от счастья. Мама назвала меня солнышком, а обычно довольно угрюмый отец улыбался. Мой младший брат Иоганн, которому предстояло унаследовать трон страны Кошек, явно знал больше всех, если судить по его загадочной улыбке.
На следующий день мы улетали домой. С принцем увидеться получилось только в аэропорту, поэтому он лишь церемонно поцеловал мне руку. Но это не значило, что мы не собирались переписываться весь полет и потом каждый день, совсем не значило.
Свадьба должна была состояться через месяц. А этот сумасшедший принц, даже находясь за океаном, ухитрялся почти каждый день делать мне сюрпризы — то цветы с курьером, то почти сотня пончиков, когда мне было грустно. Лица охраны, которая пропускала к моим покоям курьера, да и лицо самого курьера, что уж там, развеселили меня на несколько дней вперед.
— А оно красивое? — тридцатый раз спросил Макс.
— Да красивое, красивое, — рассмеялась я, поворачиваясь на спину.
Мне не спалось после примерки свадебного платья, а принц был на утренней пробежке и, судя по шуму, разговаривал со мной через гарнитуру.
— А покажи, покажи!
— Ты же знаешь, что примета плохая, не покажу!
— Ауч! Точно, плохая, я только попросил, а уже споткнулся!
— Так тебе и надо! — захихикала я, пес фыркнул.
— Знаешь, мне тут уже мысли нехорошие в голову лезут, — пожаловался он.
— Это какие? — я даже села.
— Ну, например, зачем мне руки, если я не могу тебя обнять, — рассмеялся Макс.
— Дурак, что ли? — я откинулась обратно на подушку. — И я тоже очень соскучилась. А не много ли ты разговариваешь для бегущего?
— Ну, я же пес, мне положено бегать и лаять, а тебе положено нежиться в кроватке и мурлыкать.
— Фу на тебя, дурак, — улыбнулась я.
— А если серьезно, я же легким бегом бегу, да и дышу правильно. Когда умеешь бегать, это перестает быть мучением.
— Может, тоже научиться? — я сладко потянулась и повернулась на бок.