В чём-то Батл-Крик похож на осколок рая, который нельзя унести с собой. Здесь нет публичных кинематографических драм — лишь шелест листьев на Буках, да перезвон выкупленной оборотной тары в ящике у общего склада. Батл-Крик обволакивает тебя теплом таёжной печки-буржуйки, но словно шепчет: «Останешься — станешь частью пейзажа». И каждый уезжающий на том самом паровозе, понимает — эти дни были словно глоток лимонада в знойный день: ярко, сладко, но… не навсегда.
А как же городское начальство?
В центре, как и положено, на небольшой площади находится самое красивое здание — та самая ратуша с городскими часами под самой крышей, возведенная раньше, чем большинство домов Батл-Крик.
Церковь расположена рядом с ратушей, там же находится приметный двухэтажный дом с невысокой кирпичной башенкой. Говорят, что мэр, стараясь не мешать жителям делать свои дела, обычно прячется здесь, на втором этаже. Там он слушает «Blue Suede Shoes» и мечтает когда-нибудь плюнуть на всё и махнуть на берег моря, приговаривая шёпотом: «Вот увидите, это будет совсем другая история…».
Объездив весь город и даже выкатившись в окрестности, мы везде заглядывали и осторожно расспрашивали, много покупали и обещали, что купим ещё, присматривались и прислушивались.
Настало время возвращаться в гостиницу. И по пути случилось нечто примечательное.
…Осень растворялась в персиковом закате, окрашивая фасады домов в теплые тона.
Оконные стёкла домов на окраине вздрагивали от гула «Апача», тащившегося за серебристого цвета Piaggio Vespa 150 VL1T — культовым итальянским мотороллером, производившимся с 1946 года до сих пор. Этот роллер стал символом целой эпохи, он изменил образ жизни людей послевоенной Европы, дав свободу передвижения тем, кто даже мечтать не мог о покупке авто. Особенно это касалось женщин, для которых вождение в те времена было явлением нечастым. Поэтому главным рекламным образом для «Веспы» стала девушка на мотороллере — воплощение молодости, современности и самостоятельности.
И вот теперь этот плакат я увидел наяву.
— Папа! — умоляющим голосом простонал Дино по-русски. — Сбавь скорость!
Как же тут не сбавить, и я сам обалдел.
Девчонка с рыжими волосами улыбалась, чувствуя, как ветер играет подолом её красного в белый горошек платья, а мотороллер, словно живой, виляет между трещин на брусчатке. Она явно обожала это негромкое рычание двигателя, напоминавшее кошачье мурлыканье. «Свобода, — читалось в её образе, — это когда тебе шестнадцать, на шее бренчит цепочка с подвеской в виде ключа, а вместо банального велосипедного седла под тобой — легенда».
Пикап приблизился.
Дино открыл форточку, и я поймал запах духов. Сынуля постарался сделать челюсть максимально квадратной, быстро глянул на меня с вечно мятежным взглядом, высунулся в окно.
— Эй, stellina! — крикнул он, перекрывая шум мотора. — Ты так летишь, будто за тобой сам дьявол гонится! Или… это я?
Бормоча что-то про «дурацкие гормоны», я сбавил скорость и поехал вровень. Stellina, то есть «звёздочка», приподняла очки на лоб, бросив взгляд через плечо:
— Дьявол? — ухмыльнулась она, нарочито медленно прикусывая вишнёвую жвачку. — Не думаю. У него был бы Lamborgini Huracan! Хотя бы.
Дино хмыкнул, опершись локтем о раму окна. Его рубашка-поло расстегнулась до третьей пуговицы — летний dress code Додж-Сити.
— Меня зовут Бернадино! — крикнул он в ветер.
— А я Аурора! Ты итальянец?
— Наполовину, если делить с сербами… Но вообще-то я русский из Доджа!
— Русский? Из Додж-Сити? Не врёшь?
— Не вру. И признаюсь: я просто хотел увидеть, как твои веснушки и волосы сливаются с этим закатом. — Сынуля сделал паузу, заговорщицки наклонившись в опасной позе. — Спойлер: это волшебно!
— Ого, да ты поэт! — красавица притворно закатила глаза, но уголки губ дрогнули. — Всем девчонкам такое говоришь, или я особенная?
— Только тем, кто обгоняет мою жизнь на полторы секунды! — Дино опять выдержал паузу, будто сочиняя строчку на ходу. — Может, остановишься? Купишь мне соффиони, а я научу тебя не путать Lamborgini Huracan с тем, что действительно быстро едет!
Она резко притормозила, заставив его откинуться в салон.
— Сначала научись догонять! — бросила она через смех.
— Забыл сказать, красный тебе идёт! — крикнул Дино.
Рыжая бестия плавно притормозила, чтобы их лица поравнялись: