На третий день пребывания в турецком анклаве есть донеры и кебабы я уже не мог. С турецкой кухней нам вообще почему-то не везло — в итоге дипмиссия спасалась рыбой, тушёным мясом, а чаще фруктами и овощными салатиками. С этим, как и с турецким чаем-кофе, тут всё было в порядке.
Ну а местная продвинутая молодежь с европейским воспитанием и обликом старается посещать места со стандартно европейской же кухней. Если уж сладости, то никакого «востока».
Поэтому и не подумал на всякий случай заезжать в модное у среднего класса и отнюдь не дешёвое Ada Cafe Bookstore, а сразу рванул в демократичную кондитерскую MADO. Оставив «Ниву» чуть в стороне от трёх пристёгнутых к штакетине велосипедов, я зашёл внутрь, с удовлетворением отметив, что не ошибся. Сладкая парочка была здесь, вела тихую сладкую жизнь. Частично.
В этом заведении с двумя приметными калабрийскими соснами перед входом целый день подают «турецкий французский завтрак». Это неизменные круассаны, джем, фруктовый салат, нечто похожее на бри и апельсиновый сок. Европейский завтрак гораздо скудней английского, а французский так вообще самый скромный из всех европейских, но Екатерина уже в третий раз была в восторге, заявив: «Ты ничего не понимаешь, это же настоящая французская гастрономия!».
Если перед Екатериной Матвеевной стояла тарелка со всем этим женским счастьем, то младший был занят по-настоящему серьёзным, мужским делом. Я осторожно уселся в удобное плетёное кресло, потому что на мягком диване места мне уже не хватило, и с завистью кивнул на огромную тарелку Дино.
— Это ты ему рёбрышки с травками заказала?
— Угу-м…— сложно ответить развёрнуто с набитым ртом, понимаю.
— И кондитеры согласились? Хм… Сыночка, а ты не лопнешь?
— Всё съем, не рассчитывай! — испуганно огрызнулся младший.
— О, как… Екатерина Матвеевна, а мне вы можете по знакомству заказать точно такой же комплекс, раз уж схема налажена?
— Чтобы с двух сторон? Леди пришла в кондитерскую не для того, чтобы её прическа пропитывалась запахами баранины с чесноком! — ядовито усмехнулась начальница.
Я посмотрел на Селезневу, устремившую подёрнутый поволокой взгляд куда-то в прекрасное далеко. Словно она видела сквозь каменные стены со следами грибка не залив с пропахшими рыбой лодчонками и белыми скорлупками яхт, а расположившийся на сияющей огнями Пикадилли отель «Ритц», основателю которого принадлежит крылатое выражение «Клиент всегда прав».
А я что, не прав, выходит?
Не дожидаясь корректировки заказа, молоденькая официантка почти тут же вынесла поднос с чашечкой горячего кофе, поставила передо мной и отошла к другим посетителям.
— Катя… А ведь у меня добрые вести, — сделав маленький обжигающий глоток, многозначительно предупредил я. — Наидобрейшие, можно сказать, вести! Но меня отошьют, а тебе дадут.
Леди пристально посмотрела на подчинённого, выискивая смысловой подвох, затем картинно вздохнула, промокнув уголки рта салфеткой, нехотя кивнула и махнула рукой другой официантке, черноволосой девице с уже знакомым мне ярким вызывающим бейджиком «Мы курды!». И никто её за это не собирается хватать или штрафовать.
Хотя рано или поздно эти бейджики своё провокационное действие окажут.
Кстати, это очень важный момент.
Как известно, в земной Турции нет других национальностей, кроме тюркской. Никаких тебе черкесов, арабов, азербайджанцев, лазов и армян, в стране узаконена принудительная государственная ассимиляция. Конституционное понятие национального меньшинства отсутствует напрочь: у каждого, кто родился на территории Турции и является её гражданином, в графе «национальность» в паспорте значится «тюрок».
При этом право на сохранение собственного языка различные этнические группы могут получить лишь в случае принадлежности к какой-либо религиозной группе.
Вот так.
Однако на новом месте такой фокус не прошёл. Остальные народы и народности тоже решили начать всё заново, а власти Новой Турции не пошли на репрессии и не решились устроить кровавую кашу, которая могла бы гарантировано уничтожить анклав. Но вообще-то, курдские банды уже на поселения нападают.
Даже интересно, что будет дальше.
Подошла официантка, и Екатерина с моих слов дипломатически сделала заказ, устраивающий все стороны — барашка на кости с собой и тарелку-ассорти пирожных сейчас.
Три столика возле окон были свободны, шикарный вид открывается оттуда на Якорную бухту… Однако Селезнёва вместе с Дино решили сесть возле стены, потому что там, видите ли, мягкие диваны. Да и ладно, бог с ней, красотой залива, у меня перед глазами тоже стояли совсем другие картины.