— Да ладно-ладно, просто предложил!
— Напугал! — поправила меня Катя, выдыхая. — Надеюсь, ты им ничего лишнего не пообещал?
— Просто предложил на время твоего визита быть у телефонного аппарата и держать под рукой транспорт.
— А вот это правильно. На аудиенцию пойду вместе с Кострицыным. Если всё сложится в нашу пользу, то далее курировать вопрос придётся Дмитрию Николаевичу… Но ты будь наготове! Где-нибудь поблизости.
— В степь на тачанке удирать будем? — деловито поинтересовался я.
— Всё может быть, Макс, мы всё-таки на Востоке.
Я легонько хлопнул охреневшего от всего этого Дино по плечу и назидательно сказал: по привычке подняв вверх указательный палец:
— Видишь, сынка? Дипломатия, мать её…
Подготовку материалов я закончил далеко за полночь, и потому не выспался, конечно. Что не помешало мне подхватиться пораньше. И настроение бодрое, и реальные дела есть.
К открытию городского блошиного рынка я отправил Дино на шопинг, искать кассеты и диски для магнитолы, потому имеющиеся в бардачке, уже до смерти надоели. Магнитола работает, считай, постоянно, когда тише, когда на полную мощность. Это штатное средство борьбы с подвыванием раздаточной коробки.
Всем, кто имел дело с «нивами», хорошо знаком этот гул. Кто-то в пути поддерживает рычаг раздатки, кто-то выдерживает определенные обороты двигателя, ну а все остальные ездят с музыкой, иной раз на всю катушку, лишь бы не слушать этот надоедливый звук. Если уж спорить о комфорте в салоне легендарного внедорожника, то нужно честно признать: восемьдесят процентов дискомфорта на трассе в этой автомашине составляет шум раздатки, а не слабый двигатель или задняя подвеска из прошлого.
Лично мне, опытному дипломату, а в прошлом профессиональному водителю сухопутного крейсера ПАЗ-3206, у которого прямо в салоне род капотом справа работает бензиновая «восьмерка» Заволжского моторного завода, этот звук ничуть не мешает. А вот Екатерине свет Матвеевне мешает. Хотя и она, как мне кажется, уже привыкла, как опытный экспедиционер и покоритель диких дорог, не менее дикого бездорожья, а иногда и просто направлений.
Попутно я выдал юному рокеру трёхчасовой мандат на проведение свободной охоты, предупредив, что отныне он после каждого продуктивного в плане разведки дня будет вечером писать подробный отчет о подмеченном, обнаруженном и подозрительном.
— Потому что работа дипломата, сына, это тебе не расслабление на приёмах и званых ужинах со свечами и виолончелями, кто бы ещё позвал… Прежде всего наша задача в разведке, в добыче ценной информации, — важно сообщил я.
— Это ты в книжке про дипломатию прочитал? — с уважением уточнил Бернадино.
— Нет, — вздохнул я. — Это мне Селезнёва целую лекцию прочитала. Давай уже, и про карту города не забывай.
На беспечного ездока возложена ещё одна важная задача — уточнение имеющейся карты городской части анклава с нанесением на неё всех заведений и организаций, лавочек и мастерских, в общем, всего, что имеет вывеску над входом. Карту Кострицын составил хорошую, однако, будучи домоседом по жизни, в вывесках он ориентируется неважно.
После инструктажа вольный охотник и будущий герой-любовник нацепил вместо кепки бандану, вылил на себя жалкие остатки моего одеколона, прыгнул на свой питбайк, который он упрямо называет эндуро, и умчался по улице на рынок добывать кассеты и картографические сведения, скрывшись с горизонта за считанные секунды.
Лишь бы на красивых девчат шибко не отвлекался, это вредит делу, Хотя…
Вскоре и я занялся делом. Сначала отвёз Селезнёву «на волосы и маникюр», затем к установленному сроку отвёз представительную русскую делегацию в резиденцию губернатора. Напряжение чувствовалось, но Екатерина старалась сохранять спокойствие.
— Далеко не уезжай, Макс, на всякий случай будь поблизости, мало ли.
— Буду в черте города, тут всё поблизости. Дмитрий Николаевич, вы свою рацию взяли?
— Да-да! — он показал мне маленькую синюю коробочку дешёвой «моторолы».
— Вас услышат, — пообещал я. — Но пока выключите. Как только сделаю дела, припаркуюсь здесь. Хотя что-то мне подсказывает, что ваша аудиенция затянется. Хоть сразу портовых пригоняй.
— Твоими бы устами… — вздохнула Катя.
После этого я поехал в местную оружейную мастерскую, где сдал трофейный АКМ на обслуживание — почистить, проверить, привести к нормальному бою, а заодно восстановить воронение.