В перерывах между песнями девушка отпивала из стакана апельсиновый сок, изредка поднимая глаза и без улыбки обводя ими зал, в то время как чувак, сидевший за «ямахой» в расстёгнутом кожаном жилете, молча смотрел на неё печальными глазами.
Вот так, несчастливая любовь.
Может, появление «перспективного молодого человека» с мотоциклом её взбодрит?
Затем она пела снова.
Басист и чувак на синте подхватывали мотив, то вместе, то по очереди, ловко вплетались в общую гармонию, иногда в унисон, а иногда в терцию…
Хозяин находился в хорошем настроении, и беседа с новым человеком в Додж-Сити, да ещё и русским, увлекала его ничуть не меньше, чем меня. Мы неторопливо выпивали на пару. Я смаковал свой лёгкий коктейль, не желая нагружаться раньше времени, а хозяин маленькими глотками пил чистую текилу, аккуратно макая крошечную рюмку после каждой порции сначала в половинку лимона, а потом в морскую соль.
Вкусно пьёт, собака! Ну, подожди, придут наши… Я правильно сделал, что перед этим хорошо пообедал, ещё и здесь заправлюсь.
— Отвлекись от выпивки, Макс, сейчас наша красотка Лэйзи споёт самую старую и самую известную песню нашего заведения, — обратил моё внимание Аб Слени. — Они уже года три исполняют этот хит каждую субботу. Могу утверждать, что это музыкальный амулет Додж-Сити! С реальной историей!
Так оно и вышло: особенно круто зашла третья песня — рыбацкая баллада в английском или шотландском стиле, романтичная, хотя и с хэппи-эндом, но всё равно грустная и тягучая. Судя по бурной реакции зала, история, описываемая в ней, действительно происходила, она близка, понятна и хорошо знакома большинству из присутствующих.
Эй, Ронни, кружки наполни!
Выпьем и песню споем
Пусть Додж навеки запомнит
Парочку славных имен.
Ушел как-то в море Роберто Гарсия
За рыбой, на промысел древний.
Он брата отправиться с ним попросил,
А тот был товарищем верным.
Остался их дом далеко позади
И солнце клонилось к закату…
Вдруг крикнул Роберто: 'Энрике, гляди!
Корабль английских пиратов!'
Хотели пираты на судно напасть
С лекарством из города Нома.
Чтоб тысяча жителей Доджа спаслась,
Отпор дав проклятью чумному.
И тотчас же братья на вёсла легли,
Стремясь судно первыми встретить.
Энрике и брат что есть мочи гребли
Боясь, что их могут заметить…
Спасли они судно, и город спасли!
И сделали это красиво.
Сквозь годы мы их имена пронесли —
Энрике, Роберто Гарсия!
(здесь и далее стихи Анны Денисовой)
— Совсем ещё девчонка… Ну и что она тут делает? — излишне громко спросил я, внезапно пробуждаясь от потока ассоциаций.
— Поёт, дуралей, что же ещё! — проворчал сбоку один из наиболее близко сидящих к нам посетителей. — Это же наша любимая Лейзи! И её очень уважает здешний народ!
— Но-но! — нахмурился Слени, и непрошеный комментатор сразу поднял вверх ладони.
— Поёт она, вне всякого сомнения, прекрасно. Но возраст! О каких годах ты говоришь, Аб? — с недоумением спросил я уже тише,
— Тут всё просто, первым начал исполнять эту песню её отец, он же её и сочинил.
— И что с ним стало?
— Спился, — без особых эмоций и даже безразлично пожал плечами Слени. — Такое частенько случается с кабацкими музыкантами.
Да… вот и ещё одна грустная история.
Всё это интересно, конечно, но где же мои? Я посмотрел на часы. Неужели в ресторан нужно собираться битый час? Ладно, пока поболтаем, это полезное занятие.
В этом уютном ресторанчике у моря всё шло своим чередом. Посетители вели себя спокойно, хозяин лишь однажды отошёл, чтобы решить какое-то мелкое недоразумение. Наша беседа текла плавно и неспешно, словно морской бриз. Я неторопливо рассказывал новому приятелю, который уже успел немного расслабиться, о том, какой непростой путь мы проделали до этого места.
А он, в свою очередь, делился последними новостями из Батл-Крика — того самого условно нейтрального городка, который постоянно переходит из рук в руки, как свадебная Малиновка из кинофильма, и где люди гораздо лучше осведомлены о реальном положении дел.
Но мне было интересно и другое.