— У меня своё поле боя, — со сталью в голосе произнёс я.
— Да-да, — кивнул он. — Но твои враги будут сражаться с тобой там, где ты слабее, чем они. Чтобы не проиграть, я и оставил тебе свой подарок. Используй его разумно.
— Да ладно? Что-то я ничего не чувствую, — произнёс я, глядя ему в глаза. Всё такие же беспросветно чёрные.
— Почувствуешь, когда придёт время, — он скосил взгляд на печать «Кровавой Цепи», спрятанную под бинтами на моей правой руке. — Подарок той девицы?
— Не твоё дело.
— Я могу его убрать. За пару мгновений.
— Воздержусь от любых твоих предложений.
— Ты в своём праве, мой русский друг, — он хохотнул и пошёл прочь.
Но не успел пройти далеко. Из-за угла выбежали бойцы гарнизона, готовые к бою. Несколько стволов уставились прямо на голову Георгия.
Применение магии в здании администрации — очень опрометчивое решение.
Сопротивляться он не стал и дал сопроводить себя в изолятор. Меня, к слову, трогать не решились. Но всё равно пришлось объяснить это начальнику охраны. Тому самому, с которым я был не в самых светлых отношениях, после нашего недружелюбного разговора о проникновении в администрацию убийцы с водяным Даром.
Он пытался придраться ко мне, но я довольно быстро объяснил ему, что это бессмысленная затея. Потому что прямо сейчас я должен быть в другом месте, с другими людьми и вести другие разговоры. А то, что я прямо сейчас удерживался в его кабинете — будет чревато большими проблемами.
В итоге он с недовольной рожей отпустил меня. Но позлорадствовал, сказав что Георгий «так легко не отделается». На что я покивал головой и вышел.
Он что, считал нас большими друзьями?
Впрочем, его дело.
Я вошёл в зал совещаний. От Кнежевича до сих пор была абсолютная тишина.
— Он даже не перемещает свои войска. На Караджичей никакой реакции, — хмурился Непчич, глядя в экран, на котором вывели карту Загреба. — Словно ждёт чего-то.
— Может, договорился с кем-то ещё? — спросил один из офицеров. — С графом Франкопаном?
— Нет, — отрезал Непчич. — Они на дух друг друга не переносят…
— Это не так, — поспорил я. — Они были близки к союзу, когда Его Величество только пропал. Они вдвоём устроили мне что-то вроде допроса. Так что их взаимодействие возможно. Вот только я сильно сомневаюсь, что Кнежевич не осознаёт рисков общения с Франкопаном. Он тот ещё хитрый лис.
— И что же между ними пошло не так? — с сарказмом спросил Непчич. — Их союз, если он и есть, будет носить временный характер. Да и что Франкопан может прямо сейчас? Помочь в бою? Нет. Он слишком труслив для таких рисков. Он предпочтёт действовать из тени, подбрасывая информацию то нам, то Кнежевичу.
Я хмыкнул и взглянул на него.
В это он был прав. К тому же, именно Франкопан надоумил его тогда явиться в посольство, своими информационными вбросами.
— Что Анте? — Непчич взглянул на меня.
— Думает.
— Время подходит. Когда войска Караджичей встанут на позиции, я отдам приказ к атаке.
— Мне это известно.
— Пока твой план работает лишь как отвлекающий манёвр, — он хмыкнул. — Но это тоже приносит свою пользу.
— Подожди ещё, — я взглянул на часы. Мы с Анте беседовали примерно двадцать минут назад…
Тут же открылась дверь в зал совещаний. Подбежал посыльный, со словами:
— Господин Добрынин! Господин Анте дал ответ!
Через минуту я вернулся в медпункт.
Анте выглядел хуже, чем двадцать минут назад. Его рыжие волосы торчали клочьями. Весь бледный, напряжённый как натянутая струна.
— У меня есть условие, — хрипло произнёс он, как только я вошёл. Сам даже не обернулся. — Я хочу, чтобы моего дядю не позорили. Пусть он сохранит свою честь, а все лишения титулов и прочее — пройдёт тихо. Без шума и публичности.
Хм…
Думаю, все согласятся на это. Конечно, демонстративное наказание было бы предпочтительнее. Чтобы научить всех.
Но с другой стороны, это зависело от самого наказания. Если Кнежевича заключат в тюрьму — это одно. А вот если отправят в почётную ссылку — другое. Во втором случае публичность будет наоборот, показателем слабости новой-старой власти.
— Договорились, — сказал я и протянул руку, затем активировал «Кольцо Договора». — Готов?
— Да, — ответил он безэмоциональным голосом и мы с ним оговорили вслух все пункты нашей договорённости. Они, как и должно отпечатались внутри кольца.
А потом я быстро повёл его в зал совещаний. Чтобы сделать необходимый звонок.
Присутствовали Непчич и все офицеры. София всё ещё оставалась у себя в покоях — спала.