Сам Иван Франкопан успел улизнуть из дворца, вместе со своей охраной, ещё до того как люди Кнежевича раскололи гвардейцев из охраны княжны.
И вот он остался в Загребе. В жилищном комплексе своего клана, на окраине города. Хотя «жилищный комплекс» — это только название. Скорее — самостоятельный район, укреплённый как крепость.
— Я ещё вытащу эту мерзость… — пообещал сам себе граф Кнежевич. — Но позже… Сначала — подавлю бунт, — он взглянул на телефон. С сообщением якобы от человека князя. Затем Кнежевич произнёс, будто оправдываясь: — Всё ради Иллирии. Всё, ради государства. И если ты жив, Адриан, ты ещё будешь мне благодарен, что я сохранил твою страну от расползания в разные стороны. Никто не порвёт наше княжество, ни французы, ни немцы, ни русские.
После чего двинулся на выход, параллельно активируя рацию.
Пора начинать.
— Госпожа София, я приношу извинения за то, что был вынужден потревожить вас в столь поздний час, — произнёс сидящий напротив нас мужчина.
Посол Российской Империи — Семён Дмитриевич Державин. Он — в кресле. Мы — на диване. Знакомая ситуация. Только в этот раз мы находились в резиденции посла — лучшем жилище всего посольства.
— Ничего страшного, — спокойно произнесла София, прямо глядя ему в глаза. — Я всё равно не спала.
— Понимаю, — кивнул посол и посмотрел на меня. — Рад, что и вы здесь, господин Добрынин. Возможно, именно вашими усилиями в княжестве будет установлен мир.
Да-да, я понял, на что ты намекаешь. Ты знаешь кто я и всё в этом духе. Ещё и взгляд его был не особенно тёплым, но и не враждебным.
Впрочем, удивляться тут нечему. Наше знакомство — с моей стороны в роли Миротворца, а с его в роли моего клиента — закончилось неоднозначно. Я выполнил свою работу, но его она не устроила — он хотел получить больше.
Чтобы я сдал ему секретную информацию другого клиента. Тоже русского. Представителя крупной корпорации, занимавшегося расширением на рынок Иллирию.
Разумеется, я не сдал никакой информации. Даже послу. Хотя сам Державин обещал, что этот неудобный секрет останется в тайне и я, уверен, так бы и было. Но не смотря на предлагаемые им деньги и выгоды, я отказал. Из принципа.
— Надеюсь, что получится избежать кровопролития, — спокойно ответил я послу. — В свою очередь я сделаю всё, что может от меня потребоваться.
— Вы уже сделали достаточно. Княжна София сейчас может стать человеком, который сподвигнет всех аристократов Иллирии общаться с помощью слов, а не обмена магическими атаками. Ваш план на это работает. Но, между нами, — он чуть наклонился вперёд, — предлагать его — очень большая наглость, — он усмехнулся, глядя мне в глаза. — Думаю, Вы понимаете, что если его и примут, то явно без Вашего упоминания в документах. Никакой славы и большого признания Вы не получите, даже в случае успеха.
— Меня заметят. В моём положении этого будет достаточно.
— Заметят. А Вы уверены, что Вам это нужно? — в его голосе читалось предупреждение.
— Решение принято, сомнений быть не может.
Он испытующе смотрел на меня, будто пытался прочитать мысли. А потом кивнул.
— Правильная позиция. Особенно сейчас, когда всё меняется. Ситуация в Иллирии нестабильна, насколько это возможно. Всё подвешено в воздухе. Медлить нельзя, сомневаться — тоже. Поэтому решение по Вашему плану, как и по политическому убежищу, думаю, будет принято быстро, — он взглянул на Софию. — В том, что убежище Вам предоставят, я уверен.
— Благодарю, господин посол, — нейтральным… нет, даже эмоционально стерильным голосом ответила София.
— В случае принятия плана господина Добрынина, Вы же понимаете, что Вам придётся сыграть в нём ключевую роль?
— Да. Я к этому готова.
— А к тому, что некоторые из иллирийцев могут обвинить Вас в предательстве памяти отца, интересов родины? Назвать перебежчицей?
— Да.
— Вы очень решительны. Но я всё равно отправлю к Вам нашего психолога, просто чтобы Вы чувствовали себя комфортнее.
— Благодарю, — София чуть стиснула зубы.
Тут посол потянулся к карману и вытащил оттуда небольшой предмет, который положил на чайный столик между нами. Круглый и чёрный.
— Знаете, что это? — спросил он.
— Маячок, — ответил я сразу. — Его местоположение отслеживается.
— Верно, господин Добрынин, — затем вновь взглянул на Софию. — Это то, что нашли наши специалисты в Вашей одежде, Ваше Высочество. Вы говорите, что вывозили Вас люди графа Франкопана.