— Не отреагируй я на столь беспардонное поведение подростков, потерял бы лицо. Не обрати внимания на знакомое лицо — позволил бы малолетнему наркоману поверить в то, что ему можно все, и, тем самым, подставил бы под неминуемый удар как Елизавету Демьяновну, так и Полину Сергеевну…
— К вашим действиям претензий нет и не может быть! — твердо сказала она и повела рукой, приглашая в мягкий уголок. А после того, как мы заняли любимые места, снова поймала мой взгляд и мрачно усмехнулась: — Личности, затеявшие очередную информационную кампанию против нас, Воронецких, просто-напросто воспользовались представившейся возможностью. Ведь, де-юре, в жернова карающей машины правосудия попали ДЕТИ. Следовательно, мы, безжалостно уничтожив «сотни, если не тысячи» «истинных патриотов» и «борцов за светлое будущее нашего анклава», переключились на школьников, которые, хоть и не определились с политическими взглядами, но уже ощутили всю ущербность нынешнего правления!
— Насколько я понимаю, найти конечных выгодоприобретателей этой истерии пока не удалось, верно? — спросил я, как только она замолчала.
— Ищем, но пока безуспешно… — вздохнула она и гневно раздула ноздри: — А общественное мнение раскачивается все сильнее и сильнее. Несмотря на то, что мы постарались купировать недовольство, выложив на официальную страничку спецотдела неотредактированные видеозаписи медикаментозных допросов самих школьников, сорока восьми распространителей наркотиков, семнадцати координаторов, одиннадцати целителей, подписывавших липовые заключения о чистоте анализов малолетних наркоманов, и кого-то там еще. Ведь на стороне кукловодов — вся родня «безвинно пострадавших» и остатки оппозиции. Кстати, дальше будет только хуже: часа через два во все столичные учебные заведения нагрянут группы отдела по борьбе с производством и распространением наркотиков, возьмут анализы крови как у учащихся, так и у преподавателей, и наверняка задержат… многих.
Я представил последствия столь широкомасштабной операции, неслабо впечатлился, и спросил, как и чем они собираются гасить волну недовольства, которая поднимется к концу дня.
Императрица рассказала. Вернее, перечислила добрых полтора десятка раздражителей, способных сфокусировать на себе внимание отдельных страт населения.
Меня впечатлили и системность, и многоплановость подхода. А Дайна сочла, что раздражителей, заточенных под дворянство, катастрофически мало. И предложила еще парочку. Само собой, тезисно — чтобы не затягивать паузу. Но мне хватило за глаза. И для того, чтобы уловить суть предложений, и для формирования собственного мнения. Его я Людмиле Евгеньевне и изложил:
— Мне кажется, что стоит добавить еще несколько точечных воздействий на колеблющихся. Воздействие первое: если запустить слух о том, что я и моя команда по вашей настоятельной просьбе уже в начале лета начнет отбивать у высокорангового зверья тренировочные заимки дружественных родов, то через считанные дни к вам выстроится очередь желающих получить не только подобную помощь, но и статус дружественного рода…
Императрица весело ухмыльнулась, назвала меня на редкость коварным юношей и предложила продолжать. Вот я и продолжил:
— Воздействие второе: если добавить этому слуху объема, сообщив, что зачистка тренировочных заимок будет происходить не раз в год по чайной ложке, а «пачками» за счет активного использования экспериментального дирижабля Имперского Воздушного Патруля, то очередь станет в разы длиннее.
— Согласна…
— … а если допустить утечку информации о настоящем ранге господина Амосова, погибшего от рук команды, которая будет уничтожать охамевшее зверье, то ваши оппоненты не смогут заявить, что эта затея обречена на провал.
Государыня согласилась и с этим тезисом. Но — молча. А я поймал кураж и подкинул ей еще одну убийственную идею:
— Но и это будет лишь цветочками: если Михаил Владимирович откроет единственный аукционный дом, заточенный на работу с поставщиками Искр Кошмаров, выставит в качестве основных первых лотов те две, которые мы ему передали, и объявит, что уже в середине лета все желающие смогут поторговаться как минимум за один комплект из регенерации и лепки, то желание портить с вами отношения пропадет у очень многих возрастных аристократов. Кроме того, заткнутся уроды, обвиняющие вас в попытках вернуть молодость лишь своим родичам. Что, на мой взгляд, тоже немаловажно…