— Где они?
— В сейфе автобуса, на платной стоянке. Можно было абонировать банковскую ячейку, конечно…
— Максим, неприступность и неболтливость швейцарских банков давно уже просто легенда. Правильно ты сделал, меньше вероятность утечек. Сразу идём?
— Сразу после кофе. Рано утром Кастет, в смысле Лунёв, отправится в рейс.
— А потом что.
— Как что? — удивился я. — Идем покупать машину.
Базель порой напоминает стилизованный кинематографистами европейский городок — смесь из византийских развалин, итальянской и французской архитектуры, немецких шпилей и мощеных в средневековье переулков. А по ним топают и стучат колёсами не рыцари с ландскнехтами, не тяжёлые повозки с запряжёнными першеронами, а обычные горожане в современной, по большей части, одежде и разномастные легковушки.
Впрочем, это не меняет главного свойства города: в этой местности он является практически единственной отдушиной для усталого путника, где можно прийти в себя после долгих странствий с вечными дорожными проблемами.
Поблескивали на мягком солнце красные и жёлтые черепичные крыши. Всё в здешнем Базеле хоть и миниатюрно, компактно, но по-деловому крепко собрано. В то же время в городе уютно и романтическим образом настроено для релаксации. Сам городок симпатичен, а едва ли не важнейшее достоинство местных домов — обморочной красоты вид, который открывается с верхних этажей на Альпы. Удивительное место.
— И всё-таки, зачем ты взял два люкса? — спросила спутница, отставляя пустую тарелку и подтягивая кофейную чашку и круассаны. С аппетитом откусив кусочек, она подхватила медный кофейник с высоким носиком, ловко разлила по чашкам кофе.
Мы сидели в «Балтазаре», где же ещё. Здесь все свои, логово.
— Сколько их на судне, помнишь? Две штуки, то есть мы забираем оба люкса, левый и правый. Они же с иллюминаторами, и других в бортах нет, я посмотрел. Никто не будет подслушивать.
— Резонно, — кивнув, согласилась начальница, в интерьерах таверны больше похожая на художницу. Поправила салфетку на коленях, посмотрела в окно — прямая спина, губы в строгую линию.
Мне нравится, как она реагирует на веские доводы, не каждый на это способен. Упрямый начальник — беда в коллективе.
— Однако это не главный фактор… Сотников упоминал о некой схеме представительства со штатом в три человека. Либо же придётся нанимать на месте, а какие они там, эти самые местные… И вот тут у меня есть одна интереснейшая идея. И я её думаю.
— Расскажи, — она отложила нож и закрыла крышкой маслёнку.
— Обязательно, но сначала предлагаю закончить завтрак, забрать своё и зайти к одному важному человеку.
Кастет был на стоянке и вовсю трудился. Об этом свидетельствовали три ведра, стоявшие возле открытой передней двери. Заднюю Лунёв на время мытья салона закрыл, молодец.
— Константин!
— Кто это? — шёпотом спросила Селезнёва.
— Лунёв, напарник мой. Он поведёт автобус назад.
Тот высунул голову, увидел Екатерину и застыл. Ну?
— Костя.
Сталкер моргнул.
— Секундочку…
Он быстро спрыгнул на землю, на миг снова замер, оценивая ситуацию, и так же быстро подошёл к верстаку, где взял чистую тряпку и принялся вытирать руки. За это время Кастет успел задеть меня плечом, подмигнуть и незаметно показать большой палец.
— Екатерина Матвеевна, моя начальница, а это Костя, мой напарник, дальше знакомимся по-гаражному, чай, не в Англии.
Оба кивнули.
— А я вас помню! — неожиданно с уверенностью заявила Селезнёва. — Вы сталкер, позывной Кастет, верно?
— Ни с кем не путаете? — подстраховавшись, Лунёв вопросительно глянул на меня.
— Конечно, не путаю! Прошлый год, Каир! Ну, вспомните! Вы нас выводили из горящего посольства, а потом увезли за озеро, когда в городе подавляли бунт! С вами был этот, здоровый такой парень, он ещё по пути к машине так ударил о стену двух бунтовщиков, что даже не знаю, выжили они или нет.
— Не выжили, — обрадовал её Кастет. — Но Гоблин потом сходил в церковь.
— Точно, Гоблин! Колоритный мужчина, — Катерина действительно обрадовалась.
— Вот и хорошо, ребята, — быстро проговорил я, торопясь закончить обмен воспоминаниями о горячих точках. — Сам-то как, все двери в округе перечинил?
— А как же! Знаешь, а ведь ты был прав. Даже не представляешь, насколько ты был прав! Я здесь столько интересного узнал… Эта дорога, что ты мне…
Он осёкся, покосившись на Селезнёву.
— Можно, у Екатерины допуск, — успокоил я сталкера.
— Принял, — кивнул он. — Дорога рабочая, проехать там можно не только на скутерах или байке, люди трассу на «Самурае», проходили, прикинь! Но нежданчик в том, что туда никто из местных не ездит. Было несколько странных случаев, люди пропадали. То ли из-за нападения зверей, то ли просто ЧП по ТБ, как говорится. Короче, народ решил, что поперёк Плохого леса идти может только Плохая дорога — теперь так её и называют. Ну а дальше, как это обычно у обывателей бывает, началась мистика, рассказы о чудовищах, и вообще там Плохой район.