Событие грянуло, когда в Доме совещаний лидер вновь прибывшего сингапурского кластера поставил свою подпись под Соглашением. Как рассказывают свидетели, всё происходило тихо. Ни толчка в темноте, ни слабого шума во мраке влажной южной ночи. Пришли вожди народов на ежедневную утреннюю планерку, — а там стоит терминал! Чёрная плита. Тот самый Канал поставки!
То есть, именно на сингапурцах сработало общее «правило дюжины», непонятное условие Смотрящих было выполнено, и за это Кураторы подарили вольному городу Шанхаю статус нового, своими руками собранного селективного кластера, созданного самими людьми, их действиями и устремлениями.
А в полукилометре от дома той же ночью, в чистом поле посреди рощи удачно встал типовой НПЗ. Чем не Чудо? Чудо и есть. Это действительно феномен, он изучается Научным центром Замка Россия. Оказывается, в уложениях Платформы-5 есть совершенно неожиданные способы резкого повышения благосостояния кластера и перевода его на более высокий цивилизационный уровень.
Интересно, в Базеле феномен может повториться? Уже не по «правилу дюжины», а по другим основаниям, за усердие в развитии, например. Или терминал там уже есть? Работает себе в доме с колоннами, и никто не видит, что там у заднего входа делается. Для одного канала в анклаве слишком много материальных ценностей.
Схема внешнего жизнеобеспечения шанхайского анклава интересна: Соглашением установлен тринадцатидневный цикл, согласно которому каждая община в «свой день» получает возможность заказа материальных благ по неким нормам и лимитам. В последний, тринадцатый день цикла, Тхирасак Сакда, единственный управляющий каналом «с паспортом», осуществляет заказ по своему усмотрению и так же вольно распределяет полученное, мудро выравнивая перекосы и принимая наиболее целесообразное в данный момент решение, помогает избранному Главе и тем, кому считает нужным. Замечу, что вожди кластеров далеко не всегда поступают столь же благородно — частенько прилична часть заказа уходит в личные закрома, об этом знают все.
Дом События, где и живет Святой, обнесли забором и выставили круглосуточную охрану. Рядом построили высоченную сторожевую башню с пулеметом, её прекрасно видно с реки. Личная гвардия Святого Сакды составляет 12 человек, по одному от каждого монокластера-акционера. Кроме того, ему же подчиняется и полицейский отряд, набранный из числа швейцарцев.
Однако никакой общей руководящей деятельности мудрецу не поручено, сам же он взять власть в свои руки не пожелал, и каждое сообщество анклава Шанхай живет так, как ему заблагорассудится.
Тем не менее, шанхайская система обладает удивительным запасом прочности за счёт уникальной привязки каждой общины к «своему» ручейку канала. Кроме того, все прекрасно понимают, что всего один выпавший кирпич обрушит всю конструкцию — попробуй тут, покинь Шанхай в кочевых поисках…
Город этот весьма криминален, сказывается мешанина народов без общего прошлого, опасная смесь. Тем не менее, цикличная «поочерёдная» система, работоспособная только солидарно, стала главным регулирующим и сдерживающим фактором стабильности. Поэтому на тёмных улочках вечернего Шанхая людей пачками не убивают, за исключением случающихся революций, призванных поменять центральную власть до революции следующей. Если попытка удалась, то силовики не вмешиваются, должен же кто-то руководить огромным организмом. Да и пар выпускается.
Вот такой он, город Шанхай. И это только по чужим рассказам. Ничего, скоро и личные впечатления появятся.
«Савойя» прибыла к устью Великого Ганга с каким-то дурацким запозданием против расчётного графика — вроде бы, скоро обед, но он срывается, к этому времени мы уже причалим. Рейн с каждым километром приближения к Шанхаю становился всё полноводней, промысловые избы по берегам встречались всё чаще. А ведь раньше «Савойе» приходилось проплывать по несколько часов, прежде чем встретить на берегах хоть какую-нибудь жизнь или признаки таковой. Появились крошечные деревеньки. Уже чувствуется, что мы движемся на юг, растительность меняется.
На реке заиграла довольно высокая волна, от ударов которой широкий корпус самоходки покачивался, словно мы вышли в море. Ветер, начавший дуть пару часов назад, всё не стихал, из приоткрытого иллюминатора каюты веяло сыростью.