Возле третьей башни, что была направлена на восток, Гвен обнаружила узкую лестницу в стене. Она осторожно поднялась по каменным ступенькам и нашла маленькую комнату и предположила, что та была декоративной. В комнате был узкий вход, в него она проскользнула боком. Внутри башни она не обнаружила ничего, кроме пыли и клочков бумаги. По всей видимости, мальчикам нравилось делать здесь свои домашние задания. Она нашла несколько страниц с уравнениями и кое-что на латыни.
Но что это?
Гвен развернула тетрадный листок.
Суббота ночью. В месте как обычно. Пожалуйста, я хочу тебя.
Гвен улыбалась, когда читала записку. От этих четырех слов исходил жар: "Пожалуйста, я хочу тебя!" Теория Гвен о том, что у кого-то из мальчиков есть тайная подружка, которая прокрадывалась на кампус, не казалась такой уж маловероятной.
Целых две секунды Гвен думала, что нужно отнести записку Эдвину. Конечно, прокрадывающаяся на кампус девушка - это грубое нарушение правил. Но она - не ябеда, и Эдвин уже решил закрыть глаза на случаи с "Невестой". Она порвала записку на мелкие кусочки, чтобы больше никто ее не нашел.
Прошедшая неделя пронеслась над ней, как волна океана. Её поддерживало удовольствие от преподавания. Злость и боль, причиненная Эдвином, поглотили ее как зыбучие пески. Поэтому, она сфокусировалась на работе, на лекциях, на обучении тридцати подростков по Викторианской системе и ведении дискуссий согласно принципам аристократии. Это было врожденным? Или приобретенным? Или же все эти идеи о "джентльменстве" были фарсом.
Пришла пятница, и Гвен провела свой последний урок и последнюю дискуссию о "Великих Надеждах". Мальчики сказали, что им понравилась книга. Они только хотели бы, чтобы Диккенс не писал две концовки. Они не знали, какую из них считать настоящей: скучную философскую или более счастливую, в которой Пип сбегает с более взрослой и мудрой Эстеллой?
Гвен видела Эдвина всего пару раз в течении недели, и только за ужином в столовой, в присутствии всех мальчиков. Слава Богу, она могла поговорить с мистером Прайсом и мистером Рейнольдсом, иначе, она бы уже упаковала свои вещи и уехала. Или нет? Эдвин ранил ее, ученики исцеляли ее. Обучать их было сплошным удовольствием, это вряд ли можно было считать работой. Их вопросы удивляли, раскрывали для нее книгу в новом свете. Так как они были практически одного возраста с Пипом, у них было свое мнение о его мотивации, которое отличалось от ее точки зрения взрослой женщины. Она научилась у них многому так же, как и они у нее.
В пятницу в конце каждого занятия она поблагодарила всех мальчиков за такую прекрасную неделю в Академии Уильяма Маршала. Она сказала, что не уверена, будет ли она и на следующей неделе, поскольку это решает директор. Но что бы ни случилось, она будет хранить воспоминания о проведенной среди них неделе, как самые лучшие.
Мальчики покинули классную комнату, и Гвен еще долго сидела за своим столом прежде, чем набралась мужества уйти. Она не хотела покидать Маршал. И тем более оставаться. Только не после того, что произошло с Эдвином и того ужасного, прекрасного поцелуя. Она не знала, что ей делать - остаться или уехать, она оставит это на волю судьбы. А под судьбой она подразумевала Эдвина.
По окончании последнего занятия Гвен направилась на еще одну прогулку. Лайрд не обманул. Позади школы деревянная дверь на ржавых петлях вела в сад диких яблонь на заднем дворе. Она посмотрела вокруг на небольшой клочок земли с яблоневыми деревьями на ней, на их склоненные и согнутые ветви, увешанные тяжелыми плодами - красными сентябрьскими яблоками. Дотянувшись, она сорвала одно яблоко с дерева и надкусила. От его кислинки у нее появилась оскомина. Сок потек по ее пальцам. В ее рот ворвался сильный аромат. Она хотела остаться. Там и тогда она решилась. Жизнь была здесь. Обучение было здесь. Так или иначе, они с Эдвином разрешат свои разногласия... это не имело значения. Лайрд был мил, но он ошибался. Еве не нужен Адам, пока у нее были яблоки.
Гвен ступила на грунтовую дорожку позади школы, но остановилась, когда увидела две фигуры, движущиеся между деревьев. Одну из них она узнала сразу. Это был Кристофер, лучший друг Лайрда и партнер в неформальном приветственном комитете. Рядом с ним стоял пожилой человек, которому на вид было лет семьдесят или восемьдесят. Несмотря на разницу в возрасте, между старичком и Кристофером, Гвен могла видеть родственное сходство. Они были практически одинакового роста, манера ходьбы была такая же. Они оба держали плечи немного напряженно, и у них был одинаковый изгиб носа и подбородка.