- До свидания!
* * *
- Мне не нравится, как ты выглядишь - сказала Оливия, жена Руфуса, - и как ешь, - со вздохом добавила она уже вполголоса, забирая у мужа нетронутую тарелку.
Дрейк вертел в руках стакан и бессмысленным взглядом буравил скатерть: он полностью погрузился в свои мысли.
- Папа! - позвал Френсис, но Руфус не отозвался, - ты обещал поиграть вечером.
- А? - Дрейк словно очнулся, - извини, мне надо работать.
- Слышу это уже второй месяц, - мрачно отозвалась из кухни Оливия, - насколько я могу догадываться по твоему лицу, результатов пока нет?
Дрейк нахмурился: жена была права, и ему было неприятно сознавать насколько его неудачи становились очевидны всем, даже маленький годовалый Рени на руках отца сразу переставал улыбаться. Поблагодарив за ужин, Руфус отправился в кабинет.
Только там, за своим столом он ощущал некоторое спокойствие, и мысли принимали более или менее размеренный ход. Но сейчас его не умиротворяли ни стопка исписанных бумаг, ни неуклюже склеенная Френсисом открытка на день отца, ни стоящая в белой рамке фотография их с Оливией свадьбы. На ней задорный, еще без усталых глаз выпускник университета со шрамом на виске рядом с белокурой девушкой, которая была выше его ростом. Сейчас эта девушка пополнела, но стала еще терпеливей чем раньше. Дрейк видел через приоткрытую дверь кабинета, как она убирала со стола после ужина, и мысленно ее благодарил за то, что не задает никаких вопросов.
Оливия не знала, каким проектом занимается муж, но видела как сильно он измучился и устал. Она жалела, что никак не может ему помочь. И сейчас, видя, как он сидит в кабинете, закрыв ладонями лицо, поспешила поскорее притворить дверь и создать рабочую обстановку.
Френсис достал из футляра скрипку и принялся разучивать гаммы. Выходило у него прескверно.
- Не сейчас, дорогой, - сказала Оливия, намыливая посуду, - поиграй позже.
- Но мне скучно! А папа вечно занят!
- Пощади наши уши.
Оливия, глядя на нетронутую еду, задумалась, куда это девать, но тут ее взгляд упал на присланного из ставки охранника, видневшегося в окне, и она решила скормить ему.
- Поди-ка лучше отнеси тому дяде. Думаю, он не откажется из-за моих отбивных нарушить устав.
Мальчик неохотно отложил скрипку, но послушался. Дрейк все слышал из кабинета и всеми силами пытался абстрагироваться. Но с каждым разом это давалось сложнее и сложнее: сказывалась накопленная усталость. Мысленно он перебирал все возможные варианты, даже самые фантастические, прикидывал, в какой срок удастся их реализовать и удастся ли вообще. Но каждый раз заходил в тупик. Все проекты, которые он предложил комиссии были отклонены по разным причинам: некоторые не укладывались в указанное время, некоторые были слишком сложны, и для их воплощения требовались целые штаты ученых и специалистов редких направлений, большинство же были попросту дороги. Однако Руфус был уверен, что решение задачи, отвечающее всем необходимым условиям, существует - недорогостоящее, простое и ясное. И существует у него в голове. Он мучительно пытался докопаться до него, как археолог, снимая слой за слоем, но вместо желанного материка находил лишь глину. И это назойливое ощущение постоянного присутствия необходимой, пока неопознанной мысли у себя под коркой вызывало в мозгу головную боль.
Френсису скоро наскучило слоняться без дела, и он снова вынул скрипку и начал играть. Дрейк еще крепче сжал виски.
- Сынок, ты не могу бы играть пока меня нет дома?
- Меня в это время тоже нет.
- О-о! - простонал несчастный отец. При всей любви к сыну слушать его игру без слез было нельзя. - Оливия, где ты? Хоть ты заступись за меня!
Но жены не было дома, после мытья посуды она пошла в магазин.
- Мой учитель говорит, что музыка полезна, а игра развивает оба полушария! - обиженно пробубнил мальчик. Дрейк ничего не ответил, а только завернулся в плед на диване и уткнулся лицом вниз. Френсис заиграл какую-то веселую итальянскую мелодию, мотив которой был незнаком. Получалось плохо: очень часто он ошибался, и как только была сыграна фальшивая нота, он прерывал игру и начинал сначала и так без конца. Со стороны звучание напоминало заевший поломанный патефон. Мучение продолжалось минут двадцать, пока не вернулась Оливия.
- Френ! - строго окликнула она, - я же сказала тебе, не играть. Дрейк облегченно вздохнул и вылез из-под пледа. - А к тебе пришел майор и уже битый час звонит в дверь. Я его впустила, он в гостиной. Руфус напрягся: сейчас скорее всего будет неприятный разговор, майор будет корить его за медлительность, напоминать про раздел 4...