Волнение не покидало юношу весь день, а после, когда они шли по ночной улице, Родион не справился с эмоциями и вместо всяких объяснений страстно поцеловал девушку в губы. Это мгновение стало для него откровением на всю оставшуюся жизнь, невероятная сладость разлилась по сердцу, но Мартышка отстранилась, смеясь.
– Родя, милый, но мы же друзья. Ты чего? – удивлённо произнесла она, сразив его наповал.
Этого ему хватило, и ни к чему теперь лишние объяснения, а после и вовсе она влюбилась в другого юношу и даже делилась с Родионом своими чувствами. Он отстранился. Оказалось, что Мартышка дружила с ним из жалости, по доброте душевной. Вроде бы всё верно, так и должны поступать хорошие люди, но почему же он чувствовал, что его предали и что её доброта и есть сама жестокость. Позже он будет благодарен Мартышке за дружбу, поймёт, что она не обязана была его полюбить, но это позже, а в те дни он испытал невыносимые страдания.
Этой ночью Родион засиделся за письменным столом. Прочитав столько книг, однажды он и сам захотел писать. Сказки, в блокнот и только для себя. Поставив точку в очередном своём литературном шедевре, краем глаза он уловил мигающий фиолетовый свет дверного звонка. Мужчина с удивлением взглянул на часы и, насторожившись, направился к двери, а, открыв, остолбенел.
– Мне некуда больше идти. Надо спрятаться на время. Не спрашивай ни о чём, – сказала она только руками, лицо было разбито, и говорить ей было больно.
Родион отстранился, давая женщине войти, захлопнул дверь и смотрел на неё глазами, из которых беззвучно капали слёзы. Мартышка сбросила с плеча большую сумку, уткнулась лицом в грудь старого друга и зарыдала в его объятиях.
– Я так устала.
На её лицо было страшно смотреть, Родион поднял ослабевшую женщину на руки и отнёс в кровать.
– Тебе что-нибудь нужно? – спросил он её. – Чай, поесть, лекарства?
Она только покачала головой, с благодарностью погладила его по щеке и закрыла обессиленно глаза. Он накрыл Мартышку одеялом и вышел из комнаты, притворив за собой дверь.
Родион лежал на диване в гостиной и не мог уснуть от потрясения. Если бы кто-нибудь спросил его, он бы ответил: «Вот поэтому мне и не нужна эта дерьмовая реальная жизнь».
Марта погрузилась в глубокий сон почти сразу, это всё таблетки, которых она наглоталась. Там, в своей квартире, убив мужа, она была спокойна, организм отключил чувства, чтобы женщина не сошла с ума, а мозг работал, словно робот. Убедившись, что Станислав мёртв, она сделала несколько фото на свой телефон, чтобы зафиксировать побои, сняла порванное платье и бельё, бросила их на диван и навсегда покинула эту комнату, плотно закрыв дверь.
Не торопясь Марта приняла душ, особенно тщательно смывая с себя следы, оставленные мужем, обработала раны, выпила обезболивающее. Затем опустошила сейф с наличностью, которую они копили, сложила в сумку немного вещей, сколько могла унести, и оделась. Когда всё было готово к побегу, а куда пойдёт, она решила в первую же секунду, Марта сняла пароль со своего телефона, отправила сообщение Полянскому с признанием в убийстве мужа и просьбой взглянуть на фото в смартфоне, который она оставила, и покинула квартиру.
Её жизнь была закончена. У Марты осталось только одно дело, которое надо было завершить. И на этом всё. Она поставит точку, покончив с собой.
Проснувшись в середине дня, Марта прислушалась к тишине в квартире и огляделась вокруг. Ощущения были такими, будто она уже умерла, но осталась на этой земле в качестве привидения, чтобы довести миссию до конца. Такое разливалось в груди спокойствие, и это тогда, когда её сердце должно было разрываться на части от страданий о своих потерях. Детей она больше никогда не увидит, не сможет смотреть им в глаза, да никому не сможет, не только им. Марта выпала из этой жизни навсегда.
Снова стать Мартышкой? Окунуться в детство? Здесь это так просто сделать, под крылом заботливого Роди, лучшего друга на свете. Нет, она далеко и отсюда. Её сердце в другом мире, там, где любимый. Глаза Марты наполнились слезами, а сердце пронзила острая игла жажды мести.
– Только это, и всё, – прошептала она, глотая комок в горле.
Тело болело, и синяки на лице пройдут не раньше, чем через две недели, а значит, надо расслабиться, ведь здесь она в безопасности, и обдумать некоторые детали предстоящего дела.
Марта встала с кровати и прошлась по комнате. Почти ничего не изменилось. Книжные полки и старый письменный стол завалены книгами и блокнотами. Она раскрыла один из них и начала читать.
«Жила-была на свете девочка Снежана, и было у неё редкое генетическое заболевание – она не чувствовала боль, и не только физическую, но и душевную. Девочка не умела грустить или печалиться, злиться, завидовать и обижаться. Радовалась абсолютно всему, даже несчастьям, находя в них положительный смысл. В душе Снежаны пели восторженные трели соловьи, а глаза девочки светились счастьем.