– Да что там говорили, им ведь не угодишь. Всё не то. То лицом не вышел, то волосат, то, наоборот, слишком гладкий, женоподобный. Фигуры обсуждали, доходило до интимных подробностей. Кто и как целуется или даже сексуальным опытом делились.
– Какие же отзывы звучали чаще?
– Да им не угодишь, этим бабам. Всё не так и не то. Иногда так противно становилось, что хоть уши затыкай.
– А они не стеснялись вашего присутствия?
– Какое там! Да просто не замечали. Сёстры меня за человека не считали, дразнили, что уши торчком, называли «шибздиком» и, – он помялся, – «стрёмным писюном». Мама меня защищала. – Молодой человек смутился.
– А сейчас у вас какие отношения с сёстрами, Виктор?
– Да никаких особо, – пожал он плечами. – У них теперь семьи, дети, а про меня говорят, что я тот самый урод, без которого ни одна семья не обходится. Они проявляют ко мне интерес, только когда с компом проблема.
– А с их мужьями вы общаетесь?
– Только на семейных торжествах, сдержанно. Я ведь не пью, как они. Наверное, они думают, что я гей, и сторонятся.
– А вы – гей?
– Нет. Чего бы мне тогда к вам приходить? Я чего-то не хочу. Думаете, было бы проще? Я не пробовал. Надо? – Виктор недоверчиво поморщился.
– Нет, конечно. Вы – нормальный мужчина. Мы разберёмся в вашей голове, и всё наладится, – подбодрил его доктор.
– Ты бы в своей голове лучше разобрался, дурень, – вставил Дорохов. – В чужие всё лезешь. Сапожник без сапог.
В этой ситуации Раевскому всё было ясно, поначалу он подумал, что проблема серьёзней, а с этой они справятся без труда.
Сказал бы кто, что у психотерапевта работа непыльная, денежная. Сидишь себе, слушаешь всякие истории, даёшь парочку советов, и банковский счёт растёт, а ты хитро ухмыляешься. Такому говоруну стоило бы хотя бы день посидеть на месте Раевского. Уже к обеду голова бы раскалывалась.
Марк любил итальянскую кухню и обедал обычно в ресторанчике поблизости с офисом вместе с Еленой Ивановной. Беседовали мало, отдыхали под лёгкую музыку и журчание фонтана, неторопливо, со вкусом поглощая пасту.
– А что бы нам не заказать сегодня пиццу? Как вы на это смотрите, Елена Ивановна? – Манеры и облик этой женщины вызывали у доктора платонический эстетический восторг, будто она дама с картины Моне, ни грамма пошлости, стопроцентная утончённость и загадочность.
– Ваш порыв, Марк Борисович, можно понять. Я согласна, – слегка кивнула она головой. – Только умоляю, без колбасы.
– Помилуйте, Елена Ивановна, и в мыслях не было.
– Трахнул бы ты её, Раевский, – очередная реплика Егора была очень груба, захотелось заехать ему по роже, настолько это было оскорбительно для такой женщины. – Да все они одинаковые. Думаешь, она не хочет? Ещё как мечтает, мастурбирует на тебя, – провокация была слишком сильной. Марк на миг сжал челюсти и кулаки, но тут же мило улыбнулся сидящей напротив даме.
Пиццу ели с помощью ножа и вилки.
– Что мне делать, доктор? – Как часто Раевский слышал этот вопрос. Давали ли лицензии право на него отвечать? Порой он ловил себя на тщеславии, старался осечься.
Вот и эта милейшая женщина вопрошает:
– Марк Борисович, ответьте мне, прошу. Ну как мне поступить?
– Вы же не любите его?
– Не люблю, – она заламывала руки. – Но мне тридцать пять!
– Прошу вас, Анастасия, не перекладывайте на меня ответственность. Вы неверно толкуете мою роль в вашей судьбе.
– Вы должны мне внушить, что я буду с ним счастлива! Это ваша обязанность! Я вам за это плачу, в конце концов.
– Нет, Анастасия. Я не могу вам ничем помочь. Простите. Полагаю, наш сеанс завершён.
– Не имеете права! Я завалю вас негативными отзывами.
– Извольте.
– Мне рекомендовали вас как профессионала, а вы халтурщик какой-то. Безобразие! Я не уйду, мне некуда больше идти. – Она разразилась рыданиями.
– Вы сами ответили на свой вопрос, просто не слышите. – Доктор встал с места и подошёл к плачущей на диване женщине. – Анастасия, вытрите слёзы и прилягте на диван. Вот так. Закройте глаза. Поговорите с собой на два лица, будто вы и пациент, и психолог. Да-да, не бойтесь, у вас получится, – ободряюще он слегка коснулся её руки. – Говорите, я буду рядом.
– Ладно, – всхлипнула она и глубоко судорожно вздохнула. – Я попробую. – Закрыв глаза, женщина начала беседу: – Один мужчина сделал мне предложение.
– В каких вы с ним отношениях? – спросила она сама себя, а доктор довольно покачал головой. – У вас был секс?
– Да.
– И? Как он?
– Никак, отвратительно. – Анастасия резко открыла глаза и беспомощно посмотрела на доктора, а он пожал плечами.