— Глядите, — протянул фокусник, отшлифовывавший бутафорские шпаги, — конкуренты.
Его товарищи — шут и жонглер — надменно усмехнулись. Из кареты одна за другой вышли четыре богато одетые девушки. Циркачи обменялись сконфуженными взглядами.
Кайла, оценив вместительный вагон и его труппу, обратилась к самому старшему:
— В город направляетесь?
Фокусник кивнул. Кайла кинула ему мешочек монет.
— Это задаток. Еще столько же, когда доберемся до места.
Фокусник открыл мешочек и показал его друзьям — золотые.
— Идет! — выпалили все трое.
Девушка повернулась к своему кучеру.
— Можешь возвращаться назад. Передай старейшинам, что все идет по плану.
Кучер откланялся. Сквозь удаляющийся конский топот послышался кашель.
— Старейшинам?! Так значит вы мятежники проклятые! — загремел сзади чей-то голос.
Это был бородатый старик, только что вышедший из циркового вагона. Он гневно тряс рукой в сторону девушек.
— Убирайтесь отсюда, покуда еще целы!
— Вы чего, дядя? — успокаивал его шут, придерживая одной рукой.
— Эти разбойники!.. Разве ты не знаешь, что они натворили там, на площади? Отчего погибла твоя сестра и ее малолетний сын?!
Кайла почувствовала на себе взгляды подруг.
— Нет, то были ажаловцы! — подал голос жонглер.
— Думаешь сейчас это не одно и то же, — перебил его фокусник. Судя по всему, этот спор уже не раз возникал между ними. — Уходите!
Он швырнул деньги на землю.
— Нет, не одно, — твердо сказала Кайла. Она обратилась непосредственно к старику: Мне жаль вашу дочь и вашего внука. Однако их смерть, как и десятков других невинных людей, лежит на совести Гордона. Он потворствовал этому насилию, чтобы впоследствии очернить повстанцев.
— Докажите! — крикнул старик.
Зашумел ветер. Мешочек медленно оторвался от земли, и завис в воздухе перед ним. Мужчины шарахнулись от девушек.
— Я — Клавера, — произнесла Кайла, — дочь покойных царя Феба и царицы Надиры. Неужели вы думаете, что я буду заодно с людьми, убившими моих родителей?
Циркачи ошеломленно переглянулись и дружно упали перед ней на колени.
— Значит, договорились, — пробормотала Кайла, проходя меж них к вагону.
Сестры последовали за ней. Илая наклонилась к еще не пришедшему в себя фокуснику.
— Позиция глотателя огня свободна?
Огонь являлся незаменимым атрибутом Равноденствия. Солнце — символ огня, а также знак королевского рода, когда-то украшало каждый дом, а в ночь накануне празднества было принято запускать в небо огромную фигуру этого светила. Однако с приходом к власти Гордону, который принадлежал к другому роду, удалось изжить красивую традицию. Теперь народные гуляния начинались с турнира по джамби.
Королевский форт по традиции распахнул свои врата для всех желающих. Такое случалось лишь раз в год, поэтому столица ломилась от гостей, прибывших со всех уголков Аэллии.
— Идеальное время для повстанцев, — заметил Гордон, приветствуя возбужденную толпу.
Одетый по случаю непривычно вычурно, царь занял свое место на зрительской трибуне. Перед игрой обычно проводили театральные представления.
— Вряд ли они осмелятся сунуться сюда, — кротко возразил Бойз. — Крепость напичкана стражей, как бочка сельдью.
— Тем для нее интересней, — ответил царь.
Сидевший неподалеку Нирлон посмотрел на него, затем снова повернулся к сцене, на которой уже появились артисты. Старый шут развлекал публику:
— Давным-давно, — декламировал он хрипло, — когда я был чуток моложе…
На подмостках появился его племянник с таким же гримом и как ни странно с такой же длинной седой бородой. Чихнув, “юный” шут покрылся пылью. По массе прокатился дружный хохот.
— Гармония царила над этой землей…
Жонглер включил дешевые разноцветные фонарики, а фокусник стал бросать сверху конфетти в форме бабочек. Заиграла ломаная мелодия.
— …ибо чтили люди богинь, и брат не шел противу брата! — продолжал старик, переходя на крик.
Гордон нахмурился.
— Откуда взялись эти балаганщики? — сказал он, презрительно скривив губы.
Циркачи тем временем продолжали безобразие. “Юный” шут упал на колени перед худо выполненным изображением богини и стал молиться. Зрители непонимающе переглядывались.