— Ты так добр ко мне, Дэрмид, милый. — Она поцеловала его, обняла и прижалась к его груди. — Ты предлагаешь мне продолжать работу. Это так благородно. Больше, чем благородно. Но семья всегда будет для меня на первом месте. Стать лицом «ГлориБи» — здорово, но это будет моя последняя серьезная работа. Я не знаю в мире другого места, где я чувствовала себя так комфортно, как на ранчо.
Дэрмид обнял ее.
— Дорогая, ты даришь мне невозможное счастье. Я рад слышать, что ты не будешь работать так много, ведь я понял, насколько тяжела на самом деле твоя работа.
Она отстранилась от него и лукаво подняла бровь.
— Что случилось с этим человеком? Он ведь всегда считал, что модели просто порхают с цветка на цветок!
— Когда я увидел, сколько сил ты потратила на то, чтобы вести мое хозяйство, как решительно ты училась готовить, я понял — для того, чтобы стать тем, чем ты стала в мире моды, ты должна была отдавать себя своему делу целиком и полностью. С цветка на цветок… — Он усмехнулся. — Я действительно так тебе говорил?
Лейси засмеялась.
— Именно так. И много раз. — Она вдруг стала серьезной. — Дэрмид, я хочу спросить у тебя одну вещь. Почему ты никогда не упускал случая подколоть меня? Я знаю, сначала ты просто меня поддразнивал, но потом, после того, как не стало Элис, твои замечания стали жестокими. И болезненными. Мне действительно было очень горько.
— Дорогая, прости. Мне ужасно жаль. — Дэрмид притянул ее к себе и погладил по волосам. — Я сам очень долго этого не понимал. Но с недавних пор я много думаю о том же самом. Мне кажется, теперь я знаю. Сначала поддразнивание стало единственным для меня способом общения с тобой. Ты была моделью, ты жила в блестящем, глянцевом мире. У нас не было ничего общего. А потом — ты права. Я раскаиваюсь теперь. Я стал скверно обращаться с тобой. Думаю, я ревновал. Ревновал, потому что Элис не стало, а ты продолжала порхать, бесполезная, как бабочка. Я не знаю, когда меня начало тянуть к тебе, но мой сарказм был формой самозащиты. Так я держал тебя на расстоянии. И мы не могли узнать друг друга, пока…
Он наклонил голову, потому что в коридоре послышались сначала быстрые, легкие, потом более тяжелые шаги. И в ту же секунду Джек, встрепанный, с горящими глазами, появился в дверях.
— Привет, тетя Лейси! Я хочу посмотреть на малышку. Папа, когда мы с тобой возьмем ее домой?
Пока он говорил, сзади него возникли Фелисити и Джордан. Дэрмид улыбнулся и, обняв Лейси за плечи, ответил:
— Не только мы с тобой повезем домой твою маленькую сестренку, Джек, но ты, и я, и тетя Лейси. И она уже не будет только «тетей Лейси». Как только я смогу надеть ей на палец обручальное кольцо, она станет…
— Она станет моей новой мамой? — Джек посмотрел на Лейси. Лейси улыбнулась ему.
— Да, дорогой.
Глаза Фелисити расширились от удивления, потом заблестели радостью, а лицо Джордана расплылось в довольной улыбке.
— Что ты об этом думаешь, сынок? — спросил Дэрмид.
Джек подбежал к кровати.
— Я думаю, — сказал он, бросаясь в объятия Лейси, — что очень хочу, чтобы вы поскорей поженились и мы стали настоящей семьей.
А Элис теперь могла спокойно улетать прочь. Невидима для них, она наблюдала за ними с самого начала. Это была ее первая работа в должности ангела, она нервничала и наделала много ошибок, но, в конце концов, все вышло удачно, и никто более нее не мог быть доволен результатом.
Она благословила их нежным вздохом и легко поклонилась им. Этот брак поистине совершился на небесах.