Молодцы утащили визжащую Алию в свой закуток, который оказался входом в короб теплотрассы. Там девушку силой напоили какой-то горькой жидкостью, от чего она лишилась всяческой воли к сопротивлению. Ноги и руки стали ватными, даже глаза вращались в глазницах с почти слышимым ленивым скрипом.
Прямо на пропахшем нечистотами земляном полу её насиловали, избивали и унижали целую вечность. То по очереди, то вдвоём. Когда же насильники насытившись уснули на груде какого-то тряпья, Алия, со всё ещё затуманенным разумом и непослушными конечностями нацепила на себя изодранную в клочья юбку, изгвазданную курточку, и со скоростью улитки поползла к выходу. То, что молодцы не проснулись до того, как она покинула теплотрассу было везением. Утренние прохожие шарахались от Алии, думая, что она очередная опустившаяся, никто не желал помочь. За ночь булочки растащили бродячие собаки, а на припорошенной снегом авоське цвело пятно рвоты. Девушка доползла до общежития, где её встретил лишь равнодушный взгляд комендантши, что сидела в своей будке и попивала чай.
Все давно уже были на занятиях. Алия обмывалась в чуть тёплой воде, которая текла из ржавой душевой лейки. В сток текли кровавые прожилки, налипшая на волосы грязь, лобковые волосы преступников. Лицо и тело болели, тут и там наливались цветом лиловые кровоподтёки, саднила содранная кожа. Ходить в туалет было больно до слёз. При каждом мочеиспускании в промежность словно иглы кололи, лоно опухло и пульсировало.
О ночном происшествии Алия не рассказала никому. Ей было невыносимо стыдно. Но вот в положенный срок не пришли месячные. Сославшись на переохлаждение, девушка не обратила внимания на задержку. Прошел ещё месяц…
Маринка Серохвостова слыла девицей распутной. Именно к ней пошла Алия, когда поняла, что забеременела.
– Ох-хо! – засмеялась Маринка, когда пунцовая от стыда Алия обратилась к ней за советом. – А ты оказывается та ещё егоза!
– Мне бы адрес…
– Чё в нашу консультацию не идёшь? – ввернула Марина, прекрасно зная причину.
В женской консультации, к которой прикреплялись студентки Аграрки вела приём совершенно непробиваемая матрона. Она грубо осматривала девушек на кресле, орудуя холодными металлическими зеркалами как мясник. Высмеивала любую жалобу, прописывала калечащие препараты. А уж слово «аборт» в её присутствии произносить и вовсе было строжайше запрещено, если не хочешь, чтобы всё прошло мучительно больно, а потом ещё и было донесено в деканат. Ни о какой врачебной этике Ирина Валентиновна вовсе не слыхала, а может быть просто, для собственного удовольствия её игнорировала. Она могла заорать о срамной болезни стоя на остановке, завидев свою пациентку. Перечислять подвиги врачихи можно до бесконечности. Суть одна – идти к ней девчата не хотели.
Алия подняла на Маринку полные слёз глаза.
– Ну ладно, - махнула та лапкой с красными ногтями.
Она оторвала от тетрадного листа в клетку клочок, послюнявила химический карандаш и стала выводить буквы.
– Парень-то хоть симпатичный был? – спросила Маринка, протягивая гостье листок.
Алия потянулась за бумажкой, но Маринка отдёрнула руку, подалась вперёд и зашептала:
– Учти, что это не бесплатно!
– Сколько? – пискнула Алия (когда Маринка не передала бумажку у неё замерло сердце).
– Она сама назначит цену, - блеснула серыми глазами распутница, кинула клочок в подставленные ладошки Алии и вернулась к наведению макияжа.
– Сп –Спасибо, - севшим голосом поблагодарила девушка.
– Охо, - безразлично ответила хозяйка, открыв рот, чтобы накрасить ресницы.
Алия выскочила из комнаты Маринки и припустила по лестнице на свой этаж, стиснув бумажку с заветным адресом в кулачке и прижав к сердцу. Добежав, Алия закрылась в туалете и только тогда осмелилась разжать кулак.
С трепетом развернув клочок она прочитала слегка смазавшуюся надпись:
«Ведьма. Ул.Затаевича 1 – 20»
Тем же вечером Алия, побледневшая от волнения и страха пошла по указанному адресу. Опытная Маринка подсказала, что с собой стоит взять сменное бельё, подкладные и простыню или полотенце. Всё это Алия упаковала в тряпичную авоську и уложила в сумочку. Дом был ничем не примечательным. В равном удалении от гастронома и остановки. Во многих окнах не горел свет, как и на всех площадках подъезда, кроме пятой. Поднявшись на последний этаж студентка нашла нужную дверь и постучалась. Никто не открыл и не отозвался. Тогда девушка решила подождать хозяйку под дверью.