Максим и Аня, с серьезным видом, молча смотрели как Сергей доедал борщ.
- Я сам офигел если честно, думал: перепил вчера, а сегодня пошел в туалет и снова он говорит со мной. Вы что не верите мне?
- Понятно, братан, - только и сказал Макс, - ты в общем в «Милосердие» езжай, мы тебе косарь дадим на всякий случай, если что звони.
- А два не сможете?
- За ипотеку надо платить, в садик, не можем, - ответила Аня.
Дробышев вышел из подъезда панельной десятиэтажки с некоторой обидой на Макса. Сунул визитку и деньги в карман и поплелся по тротуару, совершенно бесцельно вперед. Смятение и опустошенность на душе как паук сплели паутину уныния. Работать на стройке по двенадцать часов за жратву как то не хотелось, они там и денег даже не получают. Это ж и бабу не позвать, ни пива попить, какие порядки. На стройке он как-то уже трудился, проработал там два месяца, пока не сорвал спину. Было очень тяжело. Упахивался как вол. Никогда бы он не хотел там очутиться вновь. Да и ещё по полсуток вкалывать на каких-то левых ребят всего-то за харчи. На ум приходили унитазные слова о том, что толчок поможет Сергею и будет давать советы. Если это не глюки, то может быть стоит попробовать. Возможно, что-то и реальное сможет этот странный говорящий унитаз предложить или подсказать. Дробышев решился, свернул налево за угол дома и прибавил шаг в направлении к общаге.
Проходя мимо своей комнаты, с болью, кольнувшей шилом в сердце, заметил, что стоит новый замок. Он потерял жилье. Мимо пробежали горланящие дети. Как ему хотелось навешать им подзатыльников и надавать пинков. Подбежал Андрюша, мальчик лет восьми, которого год назад ошпарили по неосторожности только что сваренным борщом - он бегал по коридору и попался под ноги женщине, несшей в свою комнату огромную кастрюлю. Половина его лица словно потекла, левый глаз был наполовину прикрыт обваренным веком.
- Дядя Сережа, дайте сигарету.
Мальчик ждал
- Нету, нету говорю
Андрюша побежал дальше по темному коридору, держась по старой памяти ближе к стене.
Оглядываясь, Дробышев подошел к туалетам и толкнул вперед дверь. Внутри никого. Открыл дверцу первой кабинки, металлический голос из недр унитаза тут же воскликнул:
- О! Сергей вернулся, как я рад вас снова ощущать рядом!
- Да. Это я. Ты, это, говорил, что поможешь мне.
- Конечно, Сергей, конечно.
- Я жилье потерял, стал бомжом, что мне делать теперь?
- Вы послужите межгалактическому взаимодействию!
- А?
- Послужите роду людскому.
- Чего?
- В общем, сначала надо покинуть это место. Атомарно я прочувствовал, что в подвале комната слесаря не под замком, там лежат ключи и лом. С их помощью снимите меня с постамента, и тогда мы сможем покинуть это здание, чтобы исполнить свою миссию.
- Ладно.
Через пятнадцать минут Сергей перекрыл воду на бачке и принялся откручивать болты крепления унитаза к постаменту. Пришлось поработать сантехником, да с инструментом, благо, Серега был знаком еще со времен учебы в ПТУ. И вот уже последний болт со скрипом был откручен. Дробышев взял лом и вставил его под край унитаза. С усилием, орудуя, как рычагом, он опустил лом вниз и унитаз отделился от изгаженного пола. Остатки воды выплеснулись из трубы, которая до этого вела в канализацию.
- Отлично! - воскликнул 237, - теперь берите меня на руки и уходим отсюда прочь, в какое-нибудь укромное местечко.
- Может в лес?
- А что, я люблю природу и пение птиц, а также шелест листьев, стоны крон деревьев и свежий воздух, почему бы и нет. Идем в лес.
Дробышев взял унитаз на руки, ощутив всю тяжесть фаянсового изделия, быстрым шагом вышел в коридор. Под удивленные взгляды притихших детей он прошел к лестнице и спустился на улицу.
3.
Пропитанный экскрементами унитаз источал едкий запах. Вероятно, это довольно плачевная картина - молодой мужчина, несущий на плече старый пожелтевший унитаз шагает по микрорайону, уподобившись старьевщику. Вспомнив, о чем то, Дробышев остановился у магазина и зашел внутрь, - 237 остался на улице, на тротуаре. Через пять минут Сергей вышел с черным пакетом. Двинулся дальше.
На ходу, в пакете, позвякивали друг об друга две бутылки водки. Микрорайон с суетящимися прохожими остался позади. Впереди, после небольшой поляны, высился могучими деревьями лес-заповедник «Русский», о чем говорила табличка с названием и просьбой не мусорить. 237 сказал:
- Когда вы меня ставили на землю, я успешно считал информацию и определил, что в лесу, в его глубине, есть старая лачуга лесника, биоорганики в виде его тела я не обнаружил, судя по всему пустующая, можем найти укрытие именно там.