Едва ли кто-то ожидал их возвращения: под Линденау вера в лучшее — первейший признак дурака.
— Поэтому молчал? — спросил один из рыцарей. — Боялся, убежим, если сболтнешь пораньше?
— Потому что приказали, — резко поднял глаза Йергерт. — Лезьте в лодку.
Все неловко переглядывались, пока хмурая колдунья не харкнула под ноги, не бросила мешок к корме и не шагнула через борт. Она с заметным вызовом уставилась на остальных.
Тот самый рыцарь, что до этого задал вопрос, небрежно уронил мешок под ноги.
— А вот хер! Идите-ка вы сами. Ладно сдохнуть в битве, с честью и с мечом в руках, но так? Ползти, как крыса, со спины, чтобы потом, как крыса же, и умереть? Нет уж, спасибо. Нахер!
— Хочешь дезертировать?
— Хочу в нормальный бой. А не вот в это вот говно.
— Лезь в лодку. Или умри здесь, — отрезал Йергерт.
Он коснулся рукояти — ясно было, что шутить он не настроен.
— Ну и ну… — чуть усмехнулся рыцарь и демонстративно его осмотрел.
И вдруг пустился со всех ног бежать.
Йергерт рванулся следом, но Йер ухватила его за рукав и удержала.
Рыцарь все учел: им некогда за ним гоняться и ловить, да и шуметь нельзя. Не выстрелят — шли, сняв все тетивы. И Орден не узнает: приползет потом и скажет: чудом выжил — кто оспорит?
Рыцарь все учел. Помимо одного.
И потому, как только ветви заслонили его силуэт, он вспыхнул — быстро, точно щепка, — и почти мгновенно разлетелся черным пеплом. Прежде, чем смог закричать. Лишь кости глухо шлепнулись на листья, да стальные пряжки звякнули по обнажившимся в пламени мечу.
Йер медленно сглотнула, опустила руку и сдержалась, чтоб не помассировать ее — заклинившие, пальцы не хотели разгибаться. Она постаралась не заметить взгляды.
Уж что-что, а наказание для дезертиров она уяснила навсегда.
Выше по течению вдруг завопила шилохвость — кряканье со скрипом и мяуканьем. Трель стихла — снова проступило тихое журчание реки и шелест камыша, но следом утка завопила снова.
Йергерт осторожно подошел к воде и вдруг почти идеально повторил ее скрипучий крик — но ниже и совсем чуть-чуть неловко. А затем взглянул на подобравшихся членов отряда и кивнул: настало время выступать.
Они прождали долго — и позавтракали, и округу осмотрели. Отыскали место, чтоб подняться от реки, и полосу кустов, какие скроют их путь к полю боя. Кто-то даже начинал бурчать на холодрыгу и пошучивать, как будто позабыв, зачем они явились:
— Как хотите, а я в сапоги нассал, чтобы теплее было!
Ни смешка в ответ брат-рыцарь не дождался.
Первые часы на этом берегу Йер провела, как будто оглушенная — настолько сложно было осознать, что в этот миг они под носом у еретиков, и что, скорее всего, это их последний раз. Она пыталась как-то уместить в пустой и бестолковой голове, что вечером уже не поглядит на сумерки без всякого заката, что не ступит в стылый и сырой шатер, чтобы лечь спать, не будет у костра ждать миску и вдыхать густой и вкусный аромат колбасок, смальца и капусты.
Она вроде знала, что отправили их умирать, но не способна была это осознать. И даже поднимаясь и идя за всеми, она будто все еще не понимала, что сейчас начнется бой.
День в самом деле так и не рассвел. Висела хмарь — одна спускалась с неба, а другая ползала от реки, и только в середине, на холмах, еще осталась полоса, в какой хоть что-то можно было разглядеть.
Они поднялись, как сказала чародейка, на всех четырех костях, цеплялись за кусты, чтоб оползающий под ними грунт не утянул обратно вниз. Преодолев подъем, никто не поднимался в полный рост — нырнули в густо спутанные плотные кусты и поползли на четвереньках среди веток, силясь поберечь лицо.
Разок Йер глянула в просвет — на противоположном берегу стояла Армия. Не просто войско, не отчаянное ополчение, а настоящая пугающая сила, одним видом выбивающая из груди смятенный дух.
Она не знала, как еретики могли смотреть на эту силу и решаться противостоять ей, как они шли в бой, когда столь грозный враг шел против них.
В конце концов отряд добрался до конца кустарниковой поросли и затаился. Йер не видела пока еретиков, но видела, как рыцари снимают луки из-за спин, готовятся.
— Все строятся, — шепнул один из них.
— Вон там командующий на пригорке.
— Сука, далеко…
— Ищите остальных, — распорядился Йергерт. — Если надо будет, подберемся ближе. Как начнется бой, всем будет не до нас.