— Еще вон знамя. Это Ле́меттена! Эти суки, стало быть, тут окопались, как мы выкурили их из той проклятой крепостишки…
— А на том холме вон конница, как в прошлый раз.
— До этих точно не достанем, это ж противоположный край. А если эти суки снова понесутся, наши снова захлебнутся на мосту, как в прошлый раз.
Угрюмый Йергерт тронул чародеек.
— Ну а вы?
Вторая в раздражении сцепила зубы, пожевала губы, но в конце концов качнула головой. Йер спешно повторила.
Йергерт сидел мрачный, как предгрозовая туча, мерил взглядом выбеленные известняком холмы через туман, косился на тот берег, где он размывал контуры армии. До боя оставалось всего ничего.
— Бери-ка половину, Швайгер, и идите вон в ту рощу, — вдруг распорядился он. — Условный знак — магический светляк или огонь, пущенный в небо. Если пламя, то снимаем знамя атакующего войска, если светлячок, то всех, кого достанем.
Нисколько не обрадованный рыцарь с тягостной медлительностью посмотрел на старые кривые липы.
— Вряд ли мы успеем до того, как конница пойдет в атаку.
— Зато если нас заметят, сможете закончить дело. Отправляйтесь.
Йергерт сам решил, кто остается, кто идет. Йер не решилась спрашивать, что именно заставило его ее оставить, а вторую чародейку отослать, и поэтому без слов разглядывала резкий и суровый профиль, пока десять человек поспешно уходили по своим следам, теряясь в белой пелене.
Она гадала, как так вышло: вот они, извечные враги, сидят здесь, и удары сердца исчисляют их последние часы.
Теперь ей было видно, как построились еретики: линейка конницы вдали, фаланга пеших на равнине перед переправой, лучники в три ряда по бокам от башни.
Наконец-то зазвучало пение трубы, и медленно волочащееся доселе время понеслось прыжками.
Началось все с орденских стрелков — их залп заставил лучников еретиков скрываться за укрытиям без возможности толком стрелять в ответ — лишь изредка летели стрелы с этой стороны. Йер радовалась: значит, хоть колдуний в Линденау почти нет.
Мелькнул соблазн попробовать поджечь стрелков — она бы запросто спалила всех, кто сгрудился за грубыми укрытиями с этой стороны от башни, но приказала не было, и оставалось только выжидать с досадой.
Под прикрытием летящих стрел по переправе шел отряд, укрытый за щитами и перед собой катящий мантлет. В основании высокой башни их встречал отряд еретиков, но их мгновенно разметало колдовством — Орден послал с войсками чародейку. Они перешли и выстроились в мутной тени башни, спрятались за мантлетом и под его прикрытием обстреливали конницу. Большого залпа сделать не могли, но все-таки сумели положить коней достаточно, чтоб остальные заплясали, раскрошили строй.
Вперед качнулось знамя, и в атаку пошли пешие. Отстреливались и от них, но толку не добились — даже пламя чародейки только растеклось по еретическим щитам — добыли где-то зачарованные. А тем временем на склоне всадники проворно восстанавливали строй.
Но времени хватило, чтоб на переправу заступили орденские всадники — сплошная череда шла через мост, и по бокам порывы колдовского ветра защищали их от редких стрел еретиков.
Тут в небо полетела вспышка пламени, и Йергерт тут же тронул одного из рыцарей.
— Снимай командование пехоты.
— Знаменосца вижу, а вот командир…
— Скорее всего рядом.
— Знаю, но не вижу. Сраный, мать его, туман…
— Ну значит, знаменосца.
Натянулась тетива и свистнул выстрел. Йер прищурилась, пытаясь рассмотреть, что вышло, но лишь поняла, что небо будто опустилось ниже, и туман сгустился окончательно.
И все-таки она сумела разобрать: стрела ударилась о шлем и отскочила.
— Сука! Целиться в таком тумане — издевательство!
Казалось, это разбудило гнездо ос: заозирался знаменосец, и вокруг него взбурлила суета. Йер чудилась, что они могут в любой миг столкнуться взглядами.
— И что теперь? — угрюмо спросил кто-то.
— Ждем. Вдруг повезет и примут за случайный выстрел от моста.
— Совсем другое направление.
— В тумане может и не разобрали. Сделаем хоть что-то — точно себя выдадим.
И оставалось только замереть, следя за суетой еретиков.
Вдруг капнуло. Разок, другой — и полминуты не прошло, как мерзкая дурная морось опустилась пологом. Не ливень, но и этого хватило, чтобы воздух стал еще белей и гуще.
— Может, я попробую? — С опаской предложила Йерг. — Я думаю, получится поджечь их прямо там, и мы себя не выдадим.
— Они узнают, что мы тут, наверняка. Огонь уж точно не списать на что-нибудь другое.