— Так и сказал бы, что кишка тонка.
Она подобралась еще сильней. И в этом он был прав: теперь они не ровня, и ему теперь намного больше можно; ей — наоборот. Грубить мальчишке из приюта или орденскому брату — разница большая.
— Я просто знаю, что теперь, едва ты меня тронешь — а ты тронешь — тебя можно будет наказать. И я уж прослежу, чтоб по всей строгости! А сам я могу делать, что хочу — мне ничего не будет, потому что… — кончиком меча он вывел веточку айну вверх-вниз, — и с этим ты никто. И так никем и будешь, еретичка-сирота.
Йер силилась не показать, как этим жестом он ее перепугал, и как последние его слова вдруг заиграли другим смыслом, стоило ей различить, как он смотрел. Ей этот взгляд был хорошо знаком — достаточно раз видела его у брата Кармунда и знала, что он значит.
В этот самый миг чужая крепкая рука мальчишку сжала за запястье так, что он аж вскрикнул. Меч простой железкой зазвенел по полу. Йер сама перепугалась, хотя и узнала человека всего за мгновение.
— Брат Кармунд!
Она оказалась на ногах быстрее, чем это осмыслила.
— Так-так, — рыцарь обвел обоих взглядом и издал смешок. — И кто тут обнажает в ремтере клинок? Еще и против безоружной девочки?
Назвать любую чародейку безоружной было сильным преувеличением, и оттого Йергерт скривился. Йер смолчала.
— Тебя надо поучить, зачем дается меч, — небрежно бросил Кармунд. — Передам, пожалуй, Бурхарду.
Йергерт сбледнул — только теперь подумал, что наставник не оценит, и Йерсена не могла не упиваться этим мигом.
— Она собиралась колдовать! — спешно соврал мальчишка. — Что мне было делать? Просто ждать? Это ведь ей на братьев нельзя руку поднимать, а не наоборот!
Маг улыбнулся. Йер, в отличии от Йергерта, прекрасно знала, что когда он улыбается так — ничего хорошего не стоит ждать. Будь это ей, она бы испугалась.
— Я тебе в учителя не нанимался, мальчик. Бурхарда спроси — он объяснит. А если хочешь знать, что я скажу: снять плащ. И позабыть о нем, пока не повзрослеешь.
Йергерт вспыхнул.
— Мои клятвы Духи приняли!
— И что? Раз они приняли твое намеренье служить — служи. А я о чести и достоинстве, какие орденскому брату полагаются. В тебе их нет.
В улыбке гаденько сочился яд. Брат Кармунд с показной брезгливостью отбросил руку Йергерта и собственную о подол обтер.
— Меч поднимай и иди прочь. Но, впрочем, видят Духи, для такого клинка — унижение: до этого он был в руках калеки, теперь — его сынишки-недомерка, что не стоит и того калеки.
Йергерт сцепил зубы, силясь проглотить крепкое оскорбление — брат Кармунд хорошо умел бить по больному, и Йер как могла училась у него все эти годы. Должно быть, юноша узнал эти слова, но огрызнуться или отомстить не мог. Выбора не было — он наклонился, поднял меч, глотая унижение. Зло зыркнул и заторопился прочь.
Маг иронично хмыкнул вслед.
— Одно название, что брат — простой сопляк.
Он отвернулся, лавку боком оседлал, точно коня, щеку подпер — и безымянный палец, что попал на уголок губы, стал будто продолжением усмешки. Йер сгорбилась и села рядом. Ей хотелось растрепать тугую косу, чтобы волосы скрыли айну.
— Мальчишка так тебя расстроил? — благодушно спросил Кармунд. — Или дело еще в чем?
Йер тяжело вздохнула. Может быть, в другой день ей бы было наплевать, но в этот Йергерт с его новой властью и с так не понравившимся взглядом навалился поверх множества других тревог.
— Я говорила с настоятельницей, — медленно произнесла она затем лишь, чтоб отвлечься от мальчишки.
— Ну и что же?
Йер поняла, что мало что может сказать.
— Мы толком и не говорили…
И она пересказала разговор — короткий и не отвечающий почти ни на какой вопрос. Теперь лишь она вдруг задумалась: а не специально ли Йегана уходила от ответов?
Кармунд усмехался снисходительно.
— Как думаете, она запретит мне становиться орденской сестрой? — спросила Йер устало.
— Сейчас? Нет, зачем? Чтобы ты взбунтовалась? Ко всему она не соврала: никто не знает, чем закончится война, и, может статься, что от орденской сестры ей будет больше толку, чем от девки светской. Она даст тебе учиться, а что будет дальше — это мы узнаем, когда срок придет.
— Так значит, может быть, все сложится? Я буду в Ордене и замужем, с семьей?
Ее чуть дернуло от мыслей о мальчишке. Что она с ним будет делать? Не придется ли самой ей объяснять ему, что делается в спальне меж супругами? Не о такой семье мечталось, когда она это себе позволяла.