– Говоришь, сомнительное? – уточнил Повелитель. – То есть, я правильно понял? Твой муж… не особо заботился о том, чтобы в постели с ним тебе было хорошо?
– Мой муж заботился о том, чтобы я забеременела и родила ему наследника, а в остальное время развлекался с горничной. Пару раз я застукивала их – в его кабинете, гостиной… А потом он даже перестал это скрывать и я слышала, как они кричат, забавляясь в соседних комнатах. Насколько я знаю, до нашего развода эта женщина дважды беременела от него, и дважды избавлялась от ребенка. Конечно, я слышала о том, что порой женщины тоже получают удовольствие в постели, и не исключала, что это в самом деле может быть так, а не лишь распространенная мужчинами байка, чтобы женщины были посговорчивее, – смущенно добавила я.
– Понятно.
Повисла пауза. И не зная, что сказать, что сделать, я просто смотрела на свои руки, нервно сминающие ночную сорочку, в то время как лорд Селлар продолжал касаться своей ладонью моего плеча.
– Мне жаль, что вам приходится делать это, – прошептала я сиплым голосом.
– Ничего, Селина. В этом нет твоей вины, как и моей. Так сложились обстоятельства и мы сделали свой выбор. Просто…
Он запнулся. Совершенно случайно, нехотя, я подвела взгляд, встретилась с его глубокими синими глазами, напоминавшими море. И против воли утонула в этом море, стремительно пойдя на самое дно, в глубины аквамариновых волн, поглотивших меня без остатка. Единственным, что я еще способна была ощущать, оставались удары собственного сердца… и прикосновение пальцев лорда Долины к моей щеке.
Когда его губы коснулись моей шеи, я против воли испустила тихий вздох, следом за которым последовал напряженный мужской стон. Такое странное чувство… словно маленькие взрывы в венах по всему телу – начинающиеся в груди и распространяющиеся волной до самих кончиков пальцев. С каждым поцелуем, которым Повелитель покрывал ключицы, слегка покалывая нежную кожу щетиной.
Осторожно придерживая, владыка медленно положил меня спиной на простыни. Ладонь, секунду назад касавшаяся талии, скользнула по телу, накрывая мягкую грудь и осторожно, чувственно сминая ее сквозь сиреневый шелк. Это прикосновение… меня еще никогда не касались вот так – нежно, страстно, с желанием, которое пробуждало во мне огонь. Яркий, приятно обжигающий, но в то же время мягкий и не испепеляющий дотла. Лишь заставляющий сердце биться чаще.
Слушая частое горячее дыхание, скользившее по коже, я словно в трансе смотрела на нависающего надо мной мужчину. Который осторожно, плавно развязал свой халат, сбрасывая его на пол, и обнажая свое крепкое, тренированное тело. Словно потерявшись, потянулась к нему рукой, касаясь ладонью широкой груди с выразительными, рельефными мышцам, игравшими под кожей.
Не открывая взгляд, Повелитель накрыл мою руку своей и, сжав пальцы, поднес к губам, крепко к ней прижимаясь. А после, коснувшись шеи, скользнул ладонью вниз и ловко захватил завязку, потянув за нее.
– Ты очень красивая женщина, – тихо проговорил он, осторожно раскрывая шелковый цветок сорочки, под которым обнажалась моя грудь, вздымающаяся от участившихся вздохов.
Когда его губы прижались к мягкому бугорку, я застонала, невольно выгибаясь навстречу, и запрокинула голову. Ловко, умело и нежно лорд Селлар стянул с меня сорочку, отбросив ее в сторону. И тогда я, без малейшей преграды в виде невесомой ткани, ощутила его всей своей кожей. Каждое прикосновение пьянило, заставляло голову идти кругом и терять рассудок. Потому я совершенно не контролировала себя, когда коснулась ладонью немного колючей щеки нависающего надо мной мужчины. А в следующий миг лишь жадно застонала, ощутив на своих губах сорвавшийся с цепи поцелуй! Спустя мгновение после которого Повелитель проник в мое податливое тело.
Эти ощущения… сладкие, жаркие, ни с чем не сравнимые. И совершенно не похожие на то, что происходило, когда мне приходилось исполнять свой супружеский долг. Я просто горела, каждой клеточкой. Сходила с ума и инстинктивно двигалась навстречу, подстраиваясь под каждое движение гибкого мужского тела, слившегося со мной воедино.
Проснувшись утром, я натянула одеяло по самый подбородок и приподнялась, глядя на пустую смятую постель, все еще хранившую запах мужского пота. Только он, наверное, и был единственным реальным доказательством того, что минувшая ночь мне не приснилась.