— Кто там? — рявкнул Крелл.
— Твой хозяин, тупица, — произнес Чемош.
— Мой господин, — ответил Крелл с ехидцей. Когда-то он раболепствовал перед Чемошем, но
сейчас у него не было настроения изображать слугу. Пусть Чемош сам чистит себе сапоги. Что этот Бог сделал для него? Ничего. Возможно, Повелитель Смерти тоже участвует в заговоре против него.
— Кончай сидеть тут и жалеть себя, — холодно приказал Чемош. — Ты должен найти Мину.
Никто не жаждал найти Мину сильнее Азрика Крелла. Он чуть не подпрыгнул при этих словах, но сдержал себя. Хитрость снова проснулась в нем. Крелл услышал в голосе своего господина нотки, говорящие о срочности дела, даже об отчаянном положении Бога Смерти, и решил воспользоваться ситуацией, чтобы выторговать себе небольшую выгоду. Терять ему было нечего.
— Говорят, теперь эта Мина — Богиня, мой Повелитель, — заметил Крелл. — А я несчастный, слабый смертный. — При этих словах он заскрежетал зубами.
— Помоги мне, и я сделаю тебя своим жрецом, Крелл. Я наделю тебя магическими способностями…
— Жрецом! — Крелл с отвращением скривился. — Я не желаю становиться одним из этих хнычущих созданий, которые бегают туда-сюда в черных мантиях, с масками ужаса на лице.
— Не выводи меня из терпения, Крелл…
— А что ты со мной сделаешь?! — злобно заорал рыцарь. — Это ты пришел ко мне за помощью, мой Повелитель. Если ты нуждаешься в моих услугах, преврати меня снова в Рыцаря Смерти.
— Я не могу просто так взять и «превратить» тебя в Рыцаря Смерти, — раздраженно возразил Чемош. — Это не то же самое, что сменить одежду. Это дело гораздо более сложное, требует колдовства…
— Тогда иди ищи Мину сам, — мрачно буркнул Крелл.
Завернувшись в одеяло, он доковылял до своей кровати и сел.
— Я не могу сделать тебя Рыцарем Смерти, но я дарую тебе могущество Костяного Аколита, — предложил Бог Смерти.
— Какого еще Аколита? — подозрительно переспросил Крелл.
— У меня нет времени на объяснения! Сейчас я очень занят. Меня заставляют принести священную клятву. Но ты станешь непобедимым. Я тебе обещаю.
Крелл обдумал предложение хозяина. Чемошу придется выполнить обещание, если он хочет, чтобы работа была выполнена.
— Ну ладно, — недовольным тоном произнес рыцарь. — Превращай меня в этого самого Костяного Аколита. Где мне искать Мину?
— Понятия не имею. Она спрыгнула со стены замка в море.
— Так ты хочешь, чтобы я достал ее тело, мой Повелитель? — разочарованно протянул Крелл.
— Она же Богиня, ты, глупец! Она не может умереть! Клянусь Черепом, лучше бы я связался со столбом от кровати, чем с тобой! Все, мне надо идти…
— Тогда с чего же мне следует начать поиски, Повелитель? — спросил Крелл, но ответа не получил.
Однако у Крелла была зацепка. Монах Мины, тот, которого он нашел в гроте. Сначала Крелл подумал, что монах ее любовник. Сейчас он не был так уверен в этом. Но все равно она, кажется, была к нему неравнодушна. Она выбралась из замка Чемоша, чтобы тайно встретиться с ним в гроте. Возможно, она вернулась к монаху. В последний раз, когда Крелл видел этого человека, он был прикован к стене пещеры. Вряд ли он с тех пор куда-то делся.
Крелл поднялся, и тут ему пришло в голову, что появиться перед Миной завернутым в одеяло будет не очень удачным началом.
— Повелитель! — крикнул Крелл. — Костяной Аколит! Помнишь?
Чемош помнил. Он наделил своего наемника могуществом «Костяного Аколита», и тот, хотя стал не таким ужасным, как прежде, будучи Рыцарем Смерти, остался доволен результатом.
Глава 5
Паслен ввалился в пещеру, пошатываясь под тяжестью охапки дров. Он со стуком скинул их на пол и уставился на девочку, неподвижно лежавшую на холодных камнях. Рис растирал ее ледяные руки, пытаясь их согреть. Атта трусцой вбежала в грот, фыркнула на девочку, зарычала и свернулась в дальнем углу.
— Чтобы разжечь огонь, нам нужен кремень, — сказал Рис. — Возможно, еще немного водорослей. Если ты поспешишь…
Едва слышно бормоча что-то, Паслен подозвал Атту, и они оба снова вышли из пещеры. Рис надеялся, что кендер вернется быстро. Кожа девочки была холодной и влажной, сердце ее билось медленно и вяло, губы и ногти посинели. Он завернул бы ее в свою одежду, но ряса была такой же мокрой, как хлопчатобумажная рубашка ребенка.