***
Она ушла. Рассерженная, нахохленная, словно маленький воробей, и ужасно неудовлетворенная. Он чувствовал каждой клеточкой тела то огромное желание, что овладело его девочкой после того, как лишь коснулся ее губами. Воистину оказались правы те, кто говорил, что с любимой женщиной можно получить такой океан эмоций, который никогда и нигде до этого не испытывал. Трепетное существо в его объятиях, беззаветно ему доверяющее, подтвердило эту истину. Не знавшая мужчины – и одновременно открытая и страстная. Это ли не говорило о том, что чудо по имени Эвани было рождено в пылкой любви?
Он впервые в жизни ощутил укол зависти оттого, что у его несостоявшейся матери было такое сильное чувство по отношению к мужу. Иначе не родилась бы такая красивая и чувственная Иви. А еще он захотел, чтобы и в его жизни была такая же любовь. И чтобы она никогда его не покидала. Хотя…к чему греха таить, возможно, все его страхи на самом деле беспочвенны. Но самый сильный из них – навредить ей, принести боль – одновременно останавливал его и, тем самым, снова и снова наносил удары по Эвани. Он знал это. Но пока ничего не мог поделать.
Но ведь она еще придет, чтобы снять свою повязку? Молодой человек невольно улыбнулся. Защита от измен, вот чем должен был стать тот очаровательный бантик, который девушка, притягательно закусывая губу, сооружала у него на спине. Его маленький боевой воробей. Разве с такой девушкой могли появиться мысли о ком–то другом?
***
Отец словно знал, что я сбегу из лазарета раньше времени, – поджидал меня на чердаке. Материализовавшись в комнате и сразу заметив его сидящим на моей постели, я с радостным визгом «папочка!» понеслась к нему. Он успел подняться как раз к тому моменту, когда я подскочила, и поймал в крепкие объятия. И пусть я все еще была зла на напарника, с папиным появлением все это ушло на второй план.
– Непослушный ребенок, – шутливо пожурил меня отец, не разрывая объятий.
Я даже отстранилась, справедливо решив защитить себя:
– Уговор со стори Минрани был такой: если смогу переместиться, значит, свободна!
– Удивительно, как ты вообще восстановила силы, – с любовью рассматривая меня, заметил отец.
– Пап, с такими родителями и дедами я вообще должна быть при полном резерве независимо от обстоятельств! – возразила я.
– И правда, – согласился один из родителей тут же, – но это совсем не означает, что ты можешь подставляться под удары. Помни, Эвани: благоразумие – вот то, что отличает нас от отступников.
– Да я знаю, пап, – с ним было трудно спорить, особенно когда он не имел привычки повышать голос и все доказательства приводил исключительно с разумной точки зрения. – Я и пыталась, правда! Ровно до того момента, как на нас демоны не напали.
– А запас ты каким образом израсходовала? – не поверил ни единому слову Эвангелион Эндорийский. – Я слушал подробный отчет стори Минрани, и она с уверенностью сказала: ты была почти на нуле возможностей, когда переносила вас с Таормином с диких земель в академию. Я, возможно, открою для тебя страшную тайну, но, не будь этой пропасти в силах, ты с гораздо меньшими потерями преодолела бы это огромное расстояние.
Крыть мне было нечем. Я просто решила сделать большие глаза и поджать губы.
– Пап, была причина.
– Вы с Мином решили выяснить, кто из вас лучший маг? – тут же предположил отец. – Это было до того, как вокруг столпились демоны, или после?
Тут уж пришлось еще и зубы сцепить, ведь я совсем не представляла, как рассказать папе о том, чем мы с Мином занимались в пещере, пока не вышли к демонам.
– Ну, все ведь хорошо закончилось? – примирительно заявила я.
– Благодари смерть за это, – отец покачал головой, – иначе мама узнала бы о твоих похождениях в моей версии.
– А вот это шантаж, между прочим! – я вырвалась из объятий отца и для большей наглядности засопела носом от негодования. Оба мы знали, что привлечь в наши тайны маму – значит использовать тайное и самое опасное оружие.
– Нет, просто проверял уровень твоей сопротивляемости, – обезоруживающе улыбнулся отец, разом сводя на нет все мои страхи в отношении матери. – Не забывай, какая часть вины лежит на преподавательском составе и в первую очередь на мне. Посылая вас на дикие земли, мы знали о возможной угрозе. И, тем не менее, не смогли просчитать все варианты развития событий.
– Знали? – я округлила глаза.
– Ты думаешь, академия первой подверглась соблазну перейти на сторону отступников? – в голосе отца зазвучала грусть. – Нет, моя маленькая. Предложения разной степени тяжести звучат уже давно. То, что демоны нацелятся на подрастающее поколение, было лишь вопросом времени. Но мы и представить себе не могли, что столкнемся с их деятельностью уже в самой академии. Мы так до сих пор и не поняли, каким образом получилось привлечь на свою сторону одновременно столько талантливых магов Времени. Прискорбно об этом говорить, но правила приема в академию придется ужесточить.
– А если они только этого и добиваются? – предположила я.
– Они подрывают саму основу учебы в академии: возможность забыть о титуле и учиться соразмерно знаниям и силе. Привлекая к себе суолов с неблагополучным материальным положением, они обещают золотые горы, которые на практике могут оказаться горой мертвых человеческих тел.
– Соглашаются только бедные суолы?
Отец кивнул.
– Состоятельным нет смысла примыкать к отступникам. Они в любом случае найдут свою дорогу в жизни.
– Ты хочешь ужесточить отбор для бедных слоев населения? – догадалась я.
– Не остается ничего другого, Эвани.
– Ну а магическая клятва верности? – не отставала я. – Вы ведь идете у них на поводу, пап!
– Если демоны научились прятать часть сил магов, они и клятву смогут обойти, – отец покачал головой. – В наших интересах как можно скорее отыскать и разбить сопротивление.
– Суолы академии будут в этом участвовать?
– Да. Старшие курсы, неплохо показавшие себя на практике.
– Ясно… – расстроилась я. Это значило, что со дня на день мы с Дэем можем расстаться.
– Не грусти, – теплая ладонь отца опустилась на плечо. – Думай лучше о том, что практика для вас закончилась, а впереди самое приятное испытание перед каникулами, – а когда я непонимающе нахмурилась, добавил.–Посвящение, конечно, Эвани.
– Думаешь, стоит туда идти? – невесело усмехнулась я.
– Стоит, – уверенно ответил отец. – Хотя бы ради того платья, что прислала тебе мама.
С этими словами он подошел к подоконнику и достал оттуда сверток золотистой бумаги.
– Ты был у мамы? –удивилась я, принимая подарок.
– Успел вырваться и успокоить, что с тобой все в порядке. Она слишком рвалась к тебе, а глав государств решено было держать подальше от событий.
– Понимаю, – согласилась я, внезапно прищурившись. – Так что же, выходит, пап, ты перемещался к маме и ни слова о моих похождениях не сказал?
Отец сделал невинное лицо:
– Немножко преувеличил, что поделать? Дочь ведь стала совсем большой, – и я с радостью шагнула в его объятия снова, потому что в заботливых руках Эвангелиона Эндорийского даже самая взрослая дочь превращалась в несмелую малышку.
Глава 5
– Поможешь с платьем? – спросила я Сойю, когда она зашла ко мне перед самым праздником посвящения.
– Настоящая красота… – затаила дыхание подруга, рассматривая меня и завязывая сзади шнуровку.
Мама старалась не зря: платье действительно было потрясающим. Черное, легкое, струящееся, с россыпью золотистых звездочек по подолу, поясу и рукавам до локтя, оно выгодно подчеркивало яркий цвет волос и как бы говорило о том, что магиня, надевшая его, принадлежит как демонам Тьмы, так и демонам света. Однако у меня совершенно не было настроения веселиться на празднике.
С того момента, как мы с Дэем расстались, минуло две недели. Спайка, призванная помочь мне справиться со страхом огня, утратила свое значение, и после нескольких испытаний, которые я с успехом преодолела, даже стор Инфайзер признал, что больше нет смысла заниматься вместе с Мином. Одновременно с этим я стала лучше контролировать тьму, чему не мог не радоваться некромант. Таким образом, я официально стала свободной от Мина.