― Я завершу все, ― сказал Уайатт, закрывая двери, даже при том, что не должен был. В ту секунду, когда надел этот костюм, он уже сделал все, что было нужно.
Крепче сжимая жену в объятиях, я поцеловал ее в затылок.
― Он заплатит за это, ― прошептал я ей. ― Клянусь.
― Хорошо, ― прошептала она в ответ, опуская свою руку поверх моей и сжимая. Я не осознавал, что она не спит.
― Ты...
― Нет, ― прошептала она, прислоняясь ко мне. ― Не сейчас. Никогда. Ничего из этого не было.
АЙВИ
Не знаю, долго ли мы так лежали, обнимая друг друга, но при этом не засыпая. Просто в темноте, вместе.
― Итан.
― Да.
― Я... Я... люб...
― Не надо.
― Нет... Я...
― Не говори это сегодня, ― прошептал он мне на ухо. ― Не в день, в который ничего из этого не было.
И так мы продолжили молчать.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВОСЬМАЯ
Монстры неисправимы.
Джон Гедишь
УАЙАТТ
― Передай брату, что он должен мне бутылку Cuvee Cathelin Chave 1998 года и бутылку Romanee Conti DRC Magnum урожая 2005 года, ― сердито ворчал Джованни, отряхивая ножницы, пока я быстро гуглил, параллельно с тем попивая из еще одной упаковки сок.
― Святое дерьмо, ― закашлялся я. ― Они обе стоят почти пятьдесят тысяч долбаных фунтов. Кто дал их тебе, Далай Лама? Королева Англии? Иисусе!
― Твоя мать, ― отрезал он, тут же захлопнув мне рот. ― Ты хоть знаешь, что значит подарок в виде вина? ПОДАРЕННОЕ вино. У меня были две такие бутылки. И из-за твоего чертового брата теперь не осталось ни одной. Засранец.
Я усмехнулся, откидываясь на спинку кресла, когда он вернулся ко мне с расческой и причесал мои волосы перед тем, как продолжить стричь.
― Что вынудило тебя выпить две бутылки вина? Уверен, они не стоили своих денег, ― спросил я, наклоняя голову так, чтобы ему было удобно.
― Они стоили каждого пенни. ― Он счастливо вздохнул, затем вспомнил, что злится, и вернулся к хмурому выражению лица. ― Не в этом дело. Дело в том, что я выпил их слишком, блин, рано, а все потому, что твой брат планировал убить меня в целях...
Он остановился на самом интересном месте, так как в этот миг заскрипела входная дверь.
― Прости, сынок, мы закрыты сегодня.
― А мужчина на твоем кресле?
― Только для семьи... ― голос Джованни стих, ножницы выпали у него из рук, когда старик поднял голову.
― Идеально. Тогда я поиграю с ней. А теперь иди, куда нужно, и принеси мне посылку.
Когда я обернулся, то увидел его, покрытого потом, сгорбившегося над... над Габриэлой, внучкой Джованни. Ее нижняя губа дрожала, пока девочка пыталась не расплакаться, она реально прикладывала все усилия, чтобы не издать ни звука.
― Вы только посмотрите, ― усмехнулся он, прижимая пистолет к ее голове, пока я сбросил с себя накидку и встал на ноги. ― Это же добрый доктор. Каллахан. Я чую что-то тут неладно. Но хорошая новость в том, что я привел собственную наживку.
― Отпусти ее, ― усмехнулся я.
Он засмеялся как сумасшедший, скрючившись над девочкой, вздрагивая от смеха рядом с ней.
― Это же дежавю! Знаешь, твой брат говорил мне то же самое перед тем, как я выстрелил в мою красотку-кузину.
Габби вздрогнула, начав паниковать.
― Дед...
― Не волнуйся, сладенькая. ― Он опустил подбородок ей на макушку. ― Ты – мой маленький щит.
Он закричал перед тем, как выстрелить. Спрятавшись за креслом, я схватил свой пистолет.
― ДАВАЙ, КАЛЛАХАН!
Вокруг нас разбилось стекло, так что осколки посыпались на меня, будто дождь.
― ДЕДУШКА, ПОМОГИ! ― Габби наконец поддалась своему страху и начала бороться. Но Элрой лишь крепче сжал ее тело, отрывая от земли и прижимая к груди.
― Убери свои грязные руки от моей внучки! ― Джованни встал, указывая собственным пистолетом на Элроя. И в этот момент глаза Элроя метнулись к старику, как и дуло его пистолета.
Так что я упал на живот и выстрелил ему точно в колено. Его нога подогнулась, но он продолжал стрелять, и я подождал, когда его рука еще раз вытянется вперед перед тем, как выстрелил прямо парню в запястье, вынуждая выпустить пистолет. И когда тот упал на пол, я вскочил на ноги и бросился на Элроя. Он все еще прижимал к себе Габби, но мне не пришлось толкать их обоих. Его тело повалилось на стеклянную дверь.
― Шевелись! ― закричал я Габби, так как она застыла, растерявшись, истекая кровью и оцепенев от страха. Девочка скатилась с него и поползла по битому стеклу на тротуар. Опустив ногу на его кровоточащее тело, я выстрелил Элрою во вторую руку.