— Единственное добро, которое я получила от тебя, — это Дина! II я благодарю Бога за каждый ее день в моей жизни! Моя дочь — то единственное, что придает ей смысл! И я еще кое-что хочу сказать тебе. Дуглас. Я никогда — слышишь, никогда — не скажу ей ни слова об аборте! Можешь орать на меня и обвинять меня в чем угодно — мне плевать! Разведись со мной, пожалуйста! Положи конец этому лицемерию! Скажи Дэну и всей общине, что твоя женитьба на шлюхе с самого начала была ошибкой! Меня больше не волнует, что ты говоришь или делаешь! Единственное, что меня волнует, — это Дина. — Ханна помолчала, потом продолжила. — И еще одно. Если ты скажешь ей хоть слово о том, чтобы она избавилась от ребенка — клянусь Богом, я соберу вещи, уеду и никогда тебя не прощу! — Ханна вышла из комнаты.
Дуглас выключил свет, он сидел в темноте далеко за полночь. Он молился; молился так, как никогда раньше. У него как будто открылись уши, и в тишине он слышал горький плач. Перед глазами у него стояла картина: разбитые жизни двух человек, которых он любил больше всех на свете. И его сердце сокрушилось.
«Боже, почему мы всегда причиняем боль тем, кого любим?»
Когда часы пробили три, он поднялся наверх и увидел пустую постель. Ханна перебралась в комнату для гостей…
Дина свернула на Бунвилльскую дорогу, которая вела в Кловердэйл. Она остановилась у кафе «Фрости Фриз», съела там мороженое. Это навеяло воспоминания о детстве, о поездках с родителях а Север. Вместо того, чтобы вернуться на скоростное шоссе, Дина решила ехать домой через город.
«Я доберусь до дома раньше, чем буду готова, Господь! Подготовь меня!»
Прошлой ночью она видела во сне доктора Уайатта. Она едва могла вспомнить сон, но он ее беспокоил. Воспоминание трепыхалось где-то на краю ее сознания, раздражая ее.
Его сестра умерла после нелегального аборта. Он действительно говорил об этом тогда в ресторане, или она это придумала сама? Ей все время вспоминалось выражение его лица во время той встречи. Почему это причиняет ей такую боль сейчас?
«Господь, он — врач, а делает аборты! Я не хочу даже приближаться к нему…
Помоги мне защитить своего ребенка!»
Джеймс Майкл Уайатт. Дина не могла отделаться от мыслей о нем.
Она проехала Хелсбург и Виндзор. Поток машин медленно двигался, потом слегка набрал скорость, проезжая мимо парка. У Дины было такое чувство, как будто она двигалась к катастрофе. Что ждет ее в Сан-Франциско? Впереди показался Сан-Рафаэль. Пять полос шоссе сократились до трех. Откуда у нее это неприятное чувство в животе? Почему в висках стучит, перед глазами все затуманивается? Может, она голодна? Наверное, надо остановиться и что-нибудь поесть. На большом зеленом знаке было написано: «Нст-Блайтдейл».
«Мы с Синтией живем в долине Милл». Это совсем рядом.
Дина съехала на обочину. Бак был наполовину пуст, кроме того, ей надо было в туалет. Почему бы ей не остановиться здесь?
Она заехала на заправку «Шеврон»; когда вылезала из машины, почувствовала, как болит спина. Подошел работник.
— Где у вас телефон?
— Внутри, рядом с туалетом.
— Спасибо!
Сначала она зашла в туалет. Ее щиколотки распухли, и страшно болела спина.
Потом Дина полистала телефонную книгу, пытаясь найти Д.М. Уайатта, доктора медицины. Его в списке не было, но она нашла С. Уайатт. «Мы с Синтией живем в долине Милл…»
Дина записала адрес и вышла на улицу, попросила работника объяснить ей дорогу.
Скорчившись от боли, села в машину. Работник наклонился, посмотрел на нее.
— С вами все в порядке, мисс?
Выдавив из себя улыбку, Дина включила зажигание.
— Все хорошо, спасибо.
Дом она нашла очень легко. Он был двухэтажный, выкрашенный в желтый и белый цвета. Его окружала высокая узорчатая металлическая ограда; небольшие таблички предупреждали, что включена система безопасности. Лужайка и кустарник за оградой были аккуратно подстрижены. Ноготки, маргаритки и королевская сальвия высажены ровными рядами вдоль вьющихся тропинок. От ворот шла дорожка к дубовой входной двери с мозаичным стеклом.
На ступенях у входа стоял большой терракотовый вазон с миниатюрным японским кленом.
Дина нажала кнопку интеркома. Она ожидала, что кто-нибудь спросит, по какому делу она пришла. Вместо этого щелкнул замок и ворота распахнулись. Удивленная, она пошла по дорожке к двери. Поднявшись по ступенькам, услышала, как где-то в доме яростно лает большая собака. Дверь открылась, на пороге стояла маленькая девочка.