Исключительно для дела, конечно. А вовсе не потому, что сегодня — урок Виктора.
Глава 14. Цирк зажигает огни
На химии повезло, господин Эндервитц Марту ни о чем не спрашивал. Один раз посмотрел в ее сторону, но Марта посмотрела ему прямо в глаза и мысленно сказала: «Ты не хочешь вызывать Баумгертнер, сколько можно, не в это раз». Тот замер с полуоткрытым ртом, моргнул, вздохнул, потер пальцами лоб. И вызывал — ха! — Гюнтера.
Все обсуждали объявления, которые еще вчера появились в городе — о выступлениях путешествующего цирка. Афиши были странные, черная надпись на красном фоне: «Удивительный Караван Сказок» и силуэт ощеренной пасти. Судя по клыкам — какого-то хищника, а судя по размерам — по крайней мере пещерного медведя.
Поверх афиш были наклеены желтые ленты с надписью «Первые выходные — бесплатно»!
Седой Эрик презрительно сказал, что это замануха, причем тупая. Во-первых, если ты уже посмотрел все на халяву, зачем идти опять. Во-вторых, сейчас в Ортынске немногие захотят тратить деньги на цирк: цены растут, в утренних новостях объявили о временном (втором за месяц!) подорожании бензина, хлеба и мыла, народ в магазинах затаривается и откладывает на черный день, родаки жалеют денег на карманные. Кому при таких раскладах нужны клоуны с акробатами?
О Штоце никто ни словом, ни намеком не вспоминал. По крайней мере — в присутствии Марты.
Вообще почти все в классе делали вид, что ее не существует — кто удачнее, кто не очень. Марта делала вид, что ей наплевать.
К счастью, оставалась Аделаида, которая этот бессмысленный бойкот не поддерживала — да и, кажется, просто не замечала. И ясное дело, Ника — простодушная, жизнерадостная, влюбленная Ника.
— Ты только не бесись заблаговременно.
— Чего бы это мне беситься!
Ника демонстративно подняла бровь.
— Хорошо, хорошо. То чем ты хочешь меня не довести до бешенства?
— Я пригласила Чистюлю и Стефа.
— Шутишь?!
— Никто не вынуждает тебя с ними разговаривать, хочешь — отмалчивайся. Но вдруг решишь помириться, вот тебе возможность. Ничего-ничего, можешь не благодарить.
— Баумгертнер и Миллер, вы уже сплели свои венки для плакальщиц?
Госпожа Форниц прошлась вдоль рядов, остановилась рядом с их партой. Сегодня — жизнь жестока — она была вместо Виктора, точнее — вместо Штоца, который должен был заменить Виктора, поскольку на прошлой неделе Виктор замещал Штоца. Словом, из-за всей этой заварухи класс опять попал в крепкие драматургические объятия Форниц — и теперь дружно работал над созданием реквизита.
— Мы обсуждали, в какой очередности вплетать цветы. Ну, за цветочной азбукой, чтобы лучше отображали все отчаяние плакальщиц, которые потеряли своих любимых.
— Блестящая идея, Миллер. Надеюсь, вы с Мартой поделитесь своими выводами со всем классом — чтобы венки были сделаны в одном стиле и лучше гармонировали.
Марта просто кожей чувствовала преисполненные доброжелательности и увлечения взгляды остальных. И всерьез рассуждала над тем, удастся ли провернуть фокус, когда-то сработавший со Штоцем в раздевалках спортзала. Удастся ли стереть из памяти госпожа Форниц лишне, изменить ее воспоминания?
И в это мгновение в двери постучали. На пороге появился Звон — с красной повязкой дежурного на руке и таким выражением на лице, как будто только что узрел Деда Мороза во плоти.
— Господин Вакенродер хочет лишить меня еще и этого урока? — повернулась к мальку госпожа Форниц — Еще сегодня утром речь шла только о двоих последних, если я не ошибаюсь!
Звон извинился и сообщил, что это госпожа завуч распорядилась. Ей нужны все ребята из старших классов в актовом зале, немедленно.
Ушастый Клаус немедленно выдвинул версию о том, зачем заучке они нужны. Да еще и в актовом зале.
Класс ржал, госпожа Форниц гневалась, Звон терпеливо стоял у дверей и изо всех сил пытался не смотреть на Марту.
Марта хотела провалиться сквозь землю.
Ребят отправили в актовую, но до того госпожа Форниц сообщила, что приложит все усилия, чтобы их уроки не отменяли. И никакого цирка! Никакого! Господин директор, видите ли, заботится о том, чтобы поднять дух школы, и это в наши нелегкие времена — а они скалятся! И над кем! Над завучем!
Марта слушала, и дальше сгорала со стыда. За то, что радовалась этому свинству Клауса и с облегчением думала: ну, хоть тему с венками замяли.
Потом всех повели в актовый, ребята там уже помогали циркачам разгружать сундуки с реквизитом, народ занимал места, нервно насмехался, Марта решила, что вот случай расспросить Нику о Яромире Прекрасном, но — сюрприз-сюрприз! — тут появился именинник собственной персоной, чмокнул Нику в щечку, поздоровался с Мартой и сел рядом.