Ну да, очень удобно. Ари чертыхнулась, глядя на не думавшую засыпать Дейдре. Служанка сидела в старом кресле, которое выносили из кладовки каждый вечер, и листала какие-то бумаги. Письма лорд-маршала, которые та украла! Ох, как жалко, что с галереи второго этажа было не разглядеть, что там написано.
Ари бесшумно развернулась и направилась к черной лестнице – она вела на кухню, дверь из кухни – прямо в сад, а ключи повар всегда вешал рядом с дверью.
– Тоже мне охрана, – Ари шагнула в сад и показала язык двери, рядом с которой сидела Дейдре. Служанка ее, конечно, не могла видеть, но Ари стало легче.
Оставалось совсем ничего – прокрасться к выходу из сада, по которому как назло шатались близнецы – помощники садовника что-то рассыпали на грядках и невразумительно мычали.
«Они здесь и труп сжечь могут, а кости точно так же развеять!», – пришло в голову Ари, пока она смотрела на двух великанов, освещенных луной. Они были сейчас, кажется, даже страшнее ужасов той комнаты, которая так напугала Ари. Оба что-то бурчат, как будто читают заклинание, призывая демона…
«Да пусть хоть дьявола, мне что за дело? Заняты и меня не заметят – уже хорошо», – со злостью подумала Ари и тихо прошла мимо двух гигантов, прячась за аккуратно подстриженными шапками кустов и пригибаясь всякий раз, когда близнецы оборачивались.
И вот наконец калитка сада закрылась за ней, слегка звякнув. Осталось пройти по заросшим газонам, засаженным сочной травой, сейчас пахнущей росой и сыростью, и зайти в лес.
Ари ненадолго помедлила, выбирая путь – тропинки, посыпанные песком и как будто светившиеся в темноте, вились по газону причудливой спиралью. Ари не хотела тратить время на плутание по ним. Тем более что траву давно не стригли, Кристиан говорил, что лорд-маршал приказал ничего не трогать, потому что скоро приедут те, кто разобьет здесь парк.
Но что это? Она запнулась носком сапога о какую-то кочку и наклонилась, всматриваясь. Прямо от калитки шла накатанная дорога, примятая трава в двух колеях – здесь ездили телеги. Но вот только крестьяне всегда привозили продукты к другому входу. И если бы они катались здесь каждый день – на этой дороге бы уже не осталось живого места. Но вела она… Да, прямо в лес, никуда не сворачивая. Значит, Ари пойдет по ней, как раз выглянула луна, и углубления в земле видны – все же песок проглядывал сквозь прореженные колесами растения и казался белым, почти светился, как в темноте блестит жемчуг, если на него упадет луч света.
Было прохладно, Ари шла быстро, кутаясь в шаль и глядя под ноги, но на опушке леса подняла глаза – как же она будет пробираться сквозь лес в полной темноте? Деревья как будто придвинулись друг к другу, свили шатер из ветвей, кусты выставили колючки, Ари чуть не порвала юбку, пока отнимала подол у особо настырной колючей ветки.
– Ничего, сейчас, – Ари зажгла свечу, вставила ее в фонарик на длинной цепочке и прошла несколько шагов по неровной дороге, спустилась в овраг, поднялась на другую сторону и осмотрелась, прикрыв фонарик шалью.
Огонек вдали мигал, бился о стекло домика, словно усталый мотылек. Но что это? Там был не один робкий язычок пламени, выглядывающий в окно! В первую минуту Ари даже показалось, что дом горит и языки пламени лижут его фундамент. Но когда она моргнула, то поняла, что это просто несколько ярких фонарей стоят на земле, а рядом кто-то двигается. Похоже, встал лицом к лесу и вглядывается вдаль.
Можно ли показаться на глаза этим людям? Конечно, нет – ведь непонятно, что они там делают и кто такие. Постой, что это?
Хруст веток под ногами раздался вдалеке и начал приближаться. Ари встала как вкопанная – если побежит, выдаст себя, если останется на месте – встретится с тем, кто ищет что-то в чаще. Может быть, ее, если эти незнакомцы увидели свет фонаря…Что же делать?
Она закрутила головой, увидела толстый ствол дерева всего в пяти-шести шагах от себя, глубоко вдохнула и пошла к нему, стараясь идти в ногу с кем-то, кто, вероятно, желал ее обнаружить. Он делал шаг – и Ари сразу же делала маленький шажочек. Еще один и еще, только бы успеть.
Она прижалась к дереву и выглянула из-за него – звук шагов сразу же утих, словно ее заметили. К счастью, нет – Ари увидела, как кто-то водит фонарем вокруг того места, на котором она стояла, и удаляется к дому, где его ждут.
От фонаря незнакомца было много света, дорога была хорошо освещена. Да, пусть даже в десяти шагах от Ари – это лучше, чем брести в полной темноте. Она выскользнула из-за дерева и пошла за широкоплечим мужчиной в военной форме – тот не оглядывался, а от его товарища-подельника Ари скрывала темнота.
До освещенного кольца вокруг дома оставалось метров пять, когда незнакомец остановился, а Ари спряталась за еще одно дерево, повторив свой недавний трюк.
– Нет там никого, почудилось. Может, болотные огни, – зевнул тот, за кем она шла, и спросил: – Этот там?
Ари узнала голос Михэля, ветерана, живущего в замке. Розалинда его представляла и сказала еще… да-да, что он работает по дому, чинит что-то, когда ему позволяет здоровье. Старые раны болят, мол, и ревматизм. Ну да, поэтому он без особого ущерба для здоровья ночует в промозглом лесу и что-то сторожит. Или кого-то?
– Куда он денется, тварь. Сидит в углу и скалится, – отозвались от дома с презрением. – Давай продолжим.
Пауль, еще один ветеран-инвалид, стал тасовать колоду карт, и Ари аккуратно обошла дом по дуге, оставшись незамеченной. В дверь она пройти не могла, окна были темные и либо заколочены, либо укреплены решетками. Но может быть, если в одно из них пробивался свет, то он и сейчас еще светит, и она сможет постучать по стеклу и привлечь внимание пленника?
Глава 25
Ари оказалась у освещенного окна и заглянула в него. Ничего было не разобрать, настолько мутным было стекло и частой – решетка на окне. А нормально дотянуться до него мешал какой-то куст. Ари мучительно долго вставала так, чтобы не хрустнуть веткой или не зацепиться намертво за колючки. Из-за угла доносился разговор охранников (а кем еще они могли быть?) и шум передвигаемых пней (оба «ветерана» сидели на обрубках дерева, это Ари успела заметить) – до этого «инвалиды» были заняты игрой в карты, а теперь выясняли, куда запропастился какой-то валет.
Ари набралась смелости и постучала в стекло. Сначала подушечкой пальца, только он проходил сквозь решетку, потом – веткой, аккуратно оторванной от куста.
В комнате будто кто-то задвигался – мутно-желтое пятно появилось в ее поле зрения, застыло в отдалении и неспешно приблизилось, когда она постучала еще раз.
Скрипнули запоры окна, рама открылась – и Ари чуть не вскрикнула. На нее смотрел тот самый бородатый мужчина, который спас их с Бастьеном! Точно он – тот же разрез и цвет глаз, та же борода, только сейчас спутавшаяся, та же добрая улыбка, читающаяся по морщинкам у висков… Только тот, их спаситель, не был изможден, и его движения не сковывала толстая цепь – такая же, как Ари видела в спальне, с широкими оковами для рук. И даже на шее жерновом повис широченный ошейник. Понятно, почему пленник так медленно ходил – цепь должна быть очень тяжелой. А еще… нет пределов садизму этих людей – и ошейник, и кандалы буквально усыпаны острыми шипами. Чтобы узник не мог даже дотронуться до них. А он, вероятно, забывался – и иногда прикасался к этим иглам. Пальцы были исколоты, ворот белой рубашки (такой же, какую она нашла в комнате!) измазан в бурых разводах.
Ари возмущенно выдохнула, глядя на такое знакомое лицо:
– Это лорд-маршал вас заточил?! Как он посмел? – она даже топнула от возмущения.
Лорд-маршал запер гнить заживо спасителя, человека, который был так добр к потерявшимся в лесу чужим детям из осажденного замка. Ведь мог бы отдать их врагам, в заложники! Наверняка с первого взгляда было видно, что дети не простые. Но нет, она фантазирует, забывается от волнения, главное то, что здесь и сейчас! А сейчас перед ней измученный пленом человек, который не видит ни капли солнечного света, если судить по его землистой коже.