Уже было глубоко за полночь, и я ехал по трассе уже несколько часов, иногда останавливаясь ненадолго, чтобы на всякий случай убедиться, что эти два придурка не решились ехать за мной, чтобы опять попытаться напасть на меня исподтишка. Спать совсем не хотелось, эта ситуация с ночным налётом меня здорово взбодрила. Машин на дороге я почти не встречал, лишь изредка навстречу мне проезжали грузовые машины. Несмотря на то что я ехал довольно медленно, примерно шестьдесят километров в час, адреналин в крови не давал мне расслабиться и начать засыпать, как это обычно бывает, когда дорога однообразная, а скорость невысокая.
Вообще-то «ЛуАЗ» — довольно хорошая машина в своем роде, очень удобна для того, чтобы ездить по самому лютому бездорожью. Этакий советский джип, который был придуман для нужд военных, для того чтобы доставлять грузы на передовую или вывозить оттуда раненых. Что-то вроде американского «Виллиса» времен Второй мировой войны. Советский «ЛуАЗ» был не только очень проходимый, но и довольно неприхотливый и удобный в эксплуатации. В конце шестидесятых стали выпускать гражданскую версию с двигателем от «Запорожца». Практически все поломки мог самостоятельно починить любой нормальный водитель. Ну конечно, о комфорте и дизайне в этом автомобиле тут и речи не было. Не зря эти товарищи из «Мясной мафии» придумали заварить сюда пять килограммов золота. Вряд ли кто-то кому-то в голову придёт в такой развалюхе искать сокровище.
Я посмотрел на правое сиденье, там на полу стволами вверх стояли два охотничьих ружья, которые я отобрал у этих балбесов. Одноствольное ружьё двенадцатого калибра, мощная штука, даже в эти советские годы такая модель была почти раритетной, её выпускали сразу после войны. И курковое ружьё шестнадцатого калибра. Очень красивое даже, с узорами на стволе, жалко такое выбрасывать, ну что поделать, мне рисковать нельзя. Как бы мне не хотелось оставить себе это оружие, которое выглядело как произведение искусства, нужно было от него избавится. Я остановился на ближайшем мосту через небольшую реку, название которой я не успел прочитать на дорожном знаке перед мостом. Уже была глубокая ночь, и машин на трассе совсем не было. Я на всякий случай посмотрел по сторонам, вытащил одностволку двенадцатого калибра из машины и бросил её без всякого сожаления с моста в реку. Ну а вот курковое ружьё шестнадцатого калибра я выкинул уже с большим сожалением. Помню, у моего деда было точно такое, охотники их очень ценили. Придется и его утопить, мне следы своих «подвигов» нужно заметать, и ничего с этим не поделаешь.
С грустью посмотрев, как по воде расходятся круги от утопленной двустволки, я сел в машину, я поехал дальше. Через пару часов я практически доехал до Уфы, я остановился перед дорожным знаком, который освещали мои фары. На знаке было написано, что до Уфы осталось десять километров. Я достал атлас автодорог и стал думать, куда мне ехать дальше. Что же мне теперь стоит сделать в первую очередь? А первым делом нужно попасть на место будущей катастрофы, и попасть мне туда лучше всего сейчас, пока я рядом с этим местом, судя по карте, до места, где будет утечка газа, осталось девяносто километров, если обогнуть саму Уфу и проехать мимо станции «Аш», и далее выйти к точке, которая находится примерно в десяти километрах от этой станции, и найти то злополучное место, где через несколько месяцев произойдет катастрофа. Это событие само по себе будет ужасным, и погибнет почти семьсот человек, и практически никто из жителей СССР не будет даже подозревать о судьбоносных последствиях этой катастрофы для всей страны в целом. Те специалисты, которые готовили меня для этого задания, были уверенны, что таким страшным способом был уничтожен архив неопровержимых доказательств, которые были собраны истинными патриотами своей страны. И в высоких кабинетах Москвы готовились аресты высокопоставленных предателей, в том числе и самого Горбачева. Всех тех, кто в дальнейшем и будет с маниакальным упорством разваливать страну.
Несмотря на то что до этой судьбоносной катастрофы еще почти целый год, раз я сейчас нахожусь так близко от этого места взрыва, нельзя упускать возможность все осмотреть и детально исследовать.
Тем более в данный момент я еду на «Луазе», а эта машина идеально подходит для передвижения по труднопроходимой местности. Насколько я помню из подготовки, к месту трагедии как раз и было трудно добраться, потому что туда не было подъездной дороги. Я достал карту местности, которую я запомнил в будущем, перед тем как попал сюда, в 1988 год. Я нарисовал её по памяти перед поездкой в Уфу. Судя по карте, можно будет проехать по проселочной дороге на максимально близкое расстояние, а потом нужно будет преодолеть около пяти километров пешком. Решено, еду на место катастрофы, если спросят, почему ехал долго, можно сказать, колесо пробил, да мало ли еще что может в дороге произойти. Помотавшись часа два по незнакомым дорогам, руководствуясь одной картой, я прибыл на место. От трассы в лесу уходила проселочная дорога, в темноте было плохо видно, несмотря на лунную ночь, и я вполне мог ошибиться, поэтому я просто съехал на обочину и стал ждать утра. Было еще темно, и меня уже непреодолимо клонило в сон, поэтому я как смог расположился в задней части машины на полу, расстелив старый матрас, который мне предусмотрительно положили в машину, и укрылся ватным одеялом, немного пахнущим машинным маслом, которое тоже мне положил в машину тот, кто готовил автомобиль к отправке в Уфу.