Через несколько часов я проснулся и посмотрел на часы. Было уже начало девятого утра, и солнце полностью взошло. Поежившись от холода, я постарался быстрее вылезти из остывшей за ночь машины и размять конечности, чтобы побыстрее согреться. Размявшись и отхлебнув чая из термоса, я оделся и сверился с картой при свете дня. Да, ночью я не ошибся и остановился у той дороги, которая вела к месту катастрофы. И тут я пожалел, что не оставил себе хотя бы одно из ружей, которые отобрал у горе-налетчиков. По пути меня не остановил ни один сотрудник ГИБДД, и я мог бы спокойно провести оружие. А сейчас я стоял безоружный и глядел на непроходимый осенний лес, расположенный далеко от населенных пунктов, а значит, в этом лесу могут водиться волки и медведи. Остается только надеяться, что для хищников еще достаточно пищи в конце сентября и животные, скорее всего, не будут нападать на человека.
За годы работы в разведке я выработал у себя фотографическую память, и я перед тем, как отправиться в эту поездку в Уфу, нарисовал по памяти подробную карту этого леса, и места где должна была произойти катастрофа. Я хорошо её запомнил, когда меня готовили к перемещению в прошлое, в тело этого парня, потом уже, когда я работал на мясокомбинате, я пару раз зарисовывал карту, чтобы не забыть. Я оглядел местность. Вот эта проселочная дорога, которая ведет в лес, на максимальное расстояние к тому месту, где произойдет утечка газа. Я завел машину и поехал по дороге, ведущей в лес. Проехав по этой проселочной дороге километров пять, я остановился. По всей видимости, по этой дороге редко ездят, потому что дальше дорога уже зарастала кустарником, и проехать на машине было невозможно. Я с большим трудом развернул «ЛуАЗ», чтобы можно было сразу ехать обратно, когда вернусь. На всякий случай я снял аккумулятор и спрятал его в небольшой ямке в лесу, примерно в двадцати метрах от машины. Я тщательно замаскировал место, где лежал аккумулятор, ветками и листьями, чтобы никто не смог его найти. Вряд ли тут часто кто-то бывает из местных, судя по картам, населенные пункты далеко от склада, но лучше подстраховаться на всякий случай, даже если кто-то обнаружит автомобиль, он не сможет его угнать без аккумулятора.
Я взял карту собственного изготовления и, руководствуясь ей, пошёл в ту сторону, где должен находиться нефтепровод. Именно нефтепровод! Хотя по нему вдруг решили транспортировать газ, кому-то в Москве не терпелось продать газ за границу, и они решили гнать газ в Европу по нефтепроводу. Мне пришлось пару часов идти по лесу, к счастью, деревья росли не очень густо, и можно было пробираться через лес относительно быстро. Листья с деревьев уже пожелтели и опали, но в лесу росло много хвойных деревьев, и они продолжали окрашивать лес в зеленый цвет. Внезапно передо мной появился обрыв, деревья росли по самому краю этого обрыва и я чуть не свалился вниз от неожиданности. Оглядевшись по сторонам, я увидел, что эта низина достаточно широкая, где-то примерно с километр, и глубиной в середине примерно метров двадцать, а на другой её стороне лес был выпилен, и примерно в метрах ста пятидесяти от другого края этой огромной балки хорошо виднелась труба нефтепровода. Мне необходимо увидеть своими глазами то место, где 4 июня 1989 года образуется трещина и запомнить это место. Делать нечего, надо спускаться в эту низину, как бы сложно это ни казалось, потому что обходить её вокруг по лесу придется ещё дольше.
Пройдя вдоль обрыва метров двести, я нашел место, где спуск на дно низины был боле менее подходящим для спуска в низ и можно было спуститься, не рискуя свернуть себе шею. Я аккуратно спустился вниз по склону, держась руками за ветки кустарника, который рос по всему склону низины. Спустившись на самое дно, я прошел по дну низины, пока шел до противоположного склона, я боялся, что дно этой лощины может оказаться заболоченным и не проходимым, но, к счастью, это оказалось не так, дно оказалось усеяно мелкими камнями. С этой стороны склон низины оказался каменистым и достаточно пологим, чтобы на него можно было взобраться. Я вскарабкался вверх и вылез на ровную поверхность. До нефтепровода осталось рукой подать. Отдышавшись от тяжелого подъема, я дошел до трубы нефтепровода которая казалась бесконечной. Это была стальная труба шириной в семьдесят сантиметров и поднятая над поверхностью земли на сваях на один метр. Это был тот самый злополучный нефтепровод, по которому решили переправлять газ. А труба была технически не предназначена для транспортировки газа.