— Всё может быть. — Уклончиво ответил Пацюк.
— Ты, хочешь сказать, что товарищи чекисты какие-то свои игры затеяли? А нас просто подставили. — Начинает доходить до меня.
— Я чего-то не знаю, гос… товарищи командиры? — Переводит свой взгляд с одного на другого наш комендант.
— Расскажи ему всё про неудачную операцию по ликвидации немецкого штаба. — Сдался Семён. — У меня уже голова пухнет от размышлений.
Ну я и рассказал всё. Попутно стараясь анализировать и отвечать на наводящие вопросы, заданные Оболенским. Интересно, а где он до господина ротмистра дослужился? В кавалерии или в жандармерии?
— По этому поводу сказать могу только одно. Предателя, работающего на противника, в отряде нет. А вот тот, кто пишет доклады и доносы в вышестоящие инстанции, наверняка есть. — Подвёл черту под моим рассказом комендант.
— И я даже догадываюсь, кто оперу пишет. — Серьёзно пошутил я.
— Снова на старшину намекаешь? — посмотрел на меня Семён.
— Да не намекаю уже. А сообщаю открытым текстом. Вот только что с ним делать? Предателя хотя бы расстрелять можно. А сексота? — Размышляю я вслух.
— Сексоту можно дезу скормить. И если эта деза попадёт в руки противника, тогда будет понятно, на кого работают его кураторы. — Подкинул идею младший лейтенант Оболенский.
— Товарищи, вы вообще о чём говорите? Как можно не доверять заслуженному члену партии? — Возмутился Пацюк.
— Партии доверять можно. А вот застуженный член может в любой момент подвести. — Скаламбурил я.
Алексей Оболенский только сдержанно хрюкнул, прикрыв рот ладонью, а Семён с удивлением посмотрел на меня, но всё же не выдержал и захохотал, когда до него дошло. Пить мы больше не стали, а разработали план нового рейда, с целью нанесения значительного урона противнику. Не забыли и про операцию прикрытия, чтобы слить дезу и вычислить «крота» в вышестоящих инстанциях.
Глава 31
После проведённой операции роздыху я не дал никому. И уже на следующий день в отряде началась подготовка к рейду. Пока на базе, где под присмотром младшего лейтенанта Оболенского разведчики-диверсанты усиленно тренировались, а новобранцы проходили курс молодого бойца. Комендантский взвод основательно перетрясли, до минимума сократив хозяйственное отделение, объединив его с транспортным, а специалистов (минёров и миномётчиков) перевели в разведвзвод.
Часам к девяти к нам нагрянула «медкомиссия» в том же составе, и пару часов гости потрошили Фогеля, запершись в штабном блиндаже вместе с командиром отряда. После допроса немца, в штаб вызвали и меня, чтобы лично доложил о перевыполнении плана. Отмазка была обговорена и придумана загодя, так что врать почти не пришлось. Я честно всё рассказал о том, что секрет противника был обнаружен перед самым началом операции. Потому я и принял решение — взять «языка», который можно сказать, что сам в руки приплыл. Ну а при отходе забрали погибших, потому как разведчики своих не бросают. Товарищ Иван выразил своё возмущение только взглядом, и распекать меня даже не стал. Да и крыть ему было нечем, все козыри были у меня, а победителей как известно — не судят. Тем более я сразу подкинул очередную идею о том, чтобы пошустрить на железке. Мол хватит уже играться в песочнице, нужно и серьёзными делами заняться. В результате получил одобрямс, ну и выдвинул пару условий для успешного осуществления задуманного. Во-первых — список потребного снаряжения и взрывчатых веществ. А во-вторых — разрешение доставить пленного в штаб армии.
— А ты часом не оборзел, товарищ сержант госбезопасности? — косо посмотрел на меня товарищ Иван. — Список-то мы рассмотрим. А с немцем, ты, что задумал?
— Это была совместная операция, и армейцев как-то отблагодарить нужно. Да и «языка» вы уже выпотрошили до самого ливера, товарищ военврач второго ранга. Для чего он вам нужен? А нам лишние плюшки от армии не помешают. Одно дело делаем. — Честно ответил я, назвав чекиста в соответствии с его геометрией на петлицах.
— Вообще-то немца мы сами можем доставить, куда нам нужно. Это не твоя забота, сержант. — Рыкнул на меня старший лейтенант госбезопасности, он же — товарищ Иван.
— Сержант госбезопасности. — Уточнил я. — Вот только кто девушку ужинает, тот её и танцует. Да и тесно вам будет ехать с немцем в одной машине, тем более от него дурно пахнет. — Свожу я всё к шутке юмора, глянув на военфельдшера Настю.
— А самого-то что, от запаха не воротит? — посмотрел на меня товарищ Иван.