Вроде пронесло, бомбёры вновь пролетели в сторону города, так что добрались мы почти без проблем, установили аккумуляторы, завели танк, и поехали окаянить уже на нём. Вот теперь нам никакие ВАИшники не страшны, а на гаишников так вообще чихать, хрен им всем в толстую ряху, а не мзда. С патронами к танковым пулемётам только проблема, зато осколочно-фугасных снарядов хватает. Едем правда небыстро, КВ отстаёт, но до тридцати кэмэ в час мехвод иногда разгоняется. Впереди пылит ЗИС-5, Пинчук ведёт нашу колонну к разбомблённому складу ГСМ, если что, там подзаправимся, да и маслом нужно разжиться, дизель жрёт его не меньше чем топливо. Я сижу на броне, свесив ноги в башенный люк и наблюдаю за ходом движения всей колонны, так как наш танк в замыкании. Солнце уже закатилось за горизонт, но в округе ещё светло, так что фары не зажигаем, хотя та что на танке, разбита. Хорошо ещё, что сигнал работает, и с водилами мы договорились на берегу, что два долгих гудка в тумане означают — «колонна стой», а один короткий — «начать движение». Едем на сокращённых дистанциях, если появятся немецкие самолёты, успеем рассредоточиться.
Добрались мы до места уже в потёмках, так что оружие и снаряжение искали и собирали при свете факелов, рассредоточившись по округе. А вот бочки с горючим с помощью карманных фонариков, которыми нас обеспечили немецкие мотоциклисты. Пинчук точно нас вывел туда, где они со старшиной потырили бочки с солярой, так что хернёй больше не занимаемся, и квадратное не катаем. В нижегородский газон склали всё найденное вооружение и снаряжение, а ГСМ погрузили на остальные машины. Документы убитых, у кого они были, также забрали с собой, оставив при них только смертные медальоны, чтобы идентифицировать павших. Доберёмся до места, передам по инстанции, чтобы бойцы не числились в пропавших без вести. Хоронить некогда, я уже чувствовал, что время утекает как песок сквозь пальцы, тем более когда рёв танкового дизеля стих, и в ночи повисла странная тишина. А это уже плохо. С начала войны не люблю я такую тишину. Вроде вот он, стоял гул канонады, и вдруг затих. И это не потому что наступила ночь, и все легли спать. А от того, что врага уже сдерживать некому, и фрицы спокойно катят по степным дорогам.
Хотя может ещё и не катят. Им же тоже нужно жрать, пить, спать. А главное технику заправлять и желательно своим, хорошим бензином, и его нужно ещё подвезти. Тем более плечо подвоза с каждым днём наступления увеличивается. У нас вон всего один танк, а возни с ним не оберёшься. На каждой остановке воентехник Матвеев либо проверяет ходовку, либо в движке ковыряется, что-то там регулирует, неисправности ищет, или не в движке, но это ему лучше знать, где, что искать. У остального экипажа другая проблема — заправлять боевую машину, благо дизтопливо на складе нашлось, так что танк дозаправили и снова тронулись в путь.
Глава 4
От советского информбюро, Июль 1942 года
Реальная обстановка на подступах к Воронежу.
Малышевская переправа.
Ранним утром (03:30 4.07.42) немецкая мотопехота на бронетранспортёрах стремительным броском ворвалась в людской поток и на полной скорости устремилась к Дону. Эту атаку поддержали подошедшие танки. Защищавшие автодорожный мост советские зенитные орудия были уничтожены огнём немецкой артиллерии, которая следовала в боевых порядках передовых частей 24-й тд. Боевое охранение 498-го сп не смогло остановить натиск немецкой мотопехоты, и после непродолжительного боя в 04:30 (время немецкое) малышевская переправа уже находилась в руках противника.
Удар был внезапным, и взорвать мост советские сапёры не успели. Аналогичная ситуация сложилась с расположенной южнее паромной переправой возле села Рудкино: она также была захвачена неожиданной атакой наступавшего на этом направлении мотоциклетного батальона 24-й тд. После ремонта повреждённых участков моста танки и другая техника 24-й тд смогли переправиться через Дон. На восточном берегу они вступили в бой с 498-м сп 232-й сд, а затем с подошедшими 110-й и 181-й танковыми бригадами 18-го танкового корпуса. Таким образом, командир 24-й тд генерал-майор Бруно фон Хауэншильд (Bruno von Hauenschild) решил проблему захвата переправ через Дон уже утром 4 июля.