Ну я и должил, не стесняясь, да и выражений не подбирал.
— … В общем, ждали нас там. А не вляпались мы только из-за того, что действовали не по заранее разработанному плану. — Подвёл я неутешительные итоги. — Если бы Малевич нас огородами в село не провёл, то всех бы там возле школы и положили.
— А теперь поведай-ка мне, друг Сёма, — кто наводку на этот штаб дал? И «был ли мальчик» точнее штаб? — Заговорщеским тоном интересуюсь я.
— Информация сверху пришла. — Кивнул на потолок опер. — А на проведении диверсии в обкоме партии настояли. С партизанским движением в Воронежской области всё очень плохо, а результат требуют… Но я тебе этого не говорил. Сам случайно узнал. — Признался Семён.
— А я ничего и не слышал. — Закрыл я уши ладонями.
— Вот и правильно. Сам тоже лишнего не болтай про свои догадки. Да и бойцов всех предупреди, чтобы помалкивали. Хотя с них какой спрос. Но если будут спрашивать, пусть так и говорят, что нарвались в селе на бдительного часового и вступили в бой с превосходящими силами противника. А дальше отход и прочие неприятности. — Предупреждает меня Пацюк.
— Ну я пошёл. — Пытаюсь я смыться.
— Куда? — Удивляется командир отряда.
— Так предупреждать. — Поясняю я.
— Сиди, рапорт пиши, как всё было, и про прочие ваши подвиги не забудь. Раненых только завтра дальше в тыл отправлять будем, так что успеешь. — Пододвигает ближе ко мне пачку писчей бумаги Семён.
— Про группу прикрытия что написать? — Вздохнув, тянусь я рукой к чернильнице.
— Так и пиши, пропали без вести. Объявятся хорошо, нет, спишем на боевые. — Отвечает Пацюк.
— Нас тоже уже списали? — оттягиваю я неизбежное. Писать пером, да ещё и не на «снежинке», а на шершавой бумаге, ещё тот квест.
— Мне и без вашей группы писанины хватило. Трое погибших за раз. — Огорошивает меня командир отряда.
— И что случилось, пока меня не было? — Хочу узнать я подробности.
— Пришлось через двое суток отправлять разведгруппу по вашему следу. Сразу за рекой группа попала в засаду, там их и положили. — Отвечает Семён.
— Точно всех троих положили? Или захватили кого? — уточняю я.
— Точно всех. Можешь сам убедиться. Все трое на правом берегу на деревьях висят. В назидание так сказать. — Заиграл желваками Семён.
— Это там, где петля реки в нашу сторону?
— Вот именно.
— Но мы же там проскочили нормально, чуть ли не взводом. — Удивляюсь я.
— Вы проскочили, они нарвались. Причём недалеко от реки. Сашко на левом берегу ждал, и слышал выстрелы и разрывы гранат. — Пояснил Пацюк.
— Кто погиб? — скриплю я зубами.
— Братья Дёмины и Максим Захаров.
— Да как так? Ведь пацаны же совсем! — Екнуло у меня в груди.
— А я тебе других не рожу. — Уверенно посмотрел мне в глаза Пацюк.
— Заматерел ты, Сёма. — Бодаюсь я с ним взглядом.
— Заматереешь тут с вами. Да и кого мне было ещё послать⁉ Стариков из хозвзвода⁉ Или Фросю⁉ Она просилась. С тобой же почти все бойцы ушли. — Почему-то взвился Пацюк. — Да и не в бой я их посылал, на разведку. За ночь туда-сюда сбегать, выяснить, что случилось. По утру всех троих и дождались… Сашко доложил… — Тяжело вздохнул командир отряда, опустив голову.
— А ты не думаешь, Сёма, что мою группу специально могли пропустить, а потом лазейку закрыть? — Озвучил я свои подозрения, окончательно сформировавшиеся в моей голове.
— Думаю. Уже всю голову над этим сломал. А вы как обратно через реку проскочили? А, ты же докладывал. — Вспомнил Семён.
— Вот именно. Мы в другом месте через Дон переплыли. Километров шесть вверх по реке. Потому нас особо усердно и не искали, ждали, что мы влезем в ловушку. А мы бы и влезли, если бы не Пинчук. — Рассуждаю я вслух.
— А он то в чём провинился?
— Да ни в чём. Ранило его в ногу. Потому и не могли в быстром темпе бежать. А так бы прямо в мышеловку и залетели. Зато за день хватило времени провести разведку, всё обдумать и принять правильное решение. — Закончил я свои рассуждения.
— Ну, ты, не отвлекайся, пиши. Приду, проверю. Не понравится, переписывать будешь. — Встаёт со своего места Пацюк.
— Эх, грехи наши тяжкие. — Изо всех печеней вздыхаю я, и принимаюсь за писанину.
Написал.
Дата. Подпись.
Хотел выйти из блиндажа покурить. Передумал. Бросаю сам и приучаю к этому остальных. А то при нашей профессии эта привычка не только вредная, но ещё и смертельно-опасная. Приходится подолгу сидеть в засадах в основном ночью, а огонёк цигарки видно издалека, особенно в тёмное время суток. Да и запах дыма учуять можно. Полицаев мы так и вычислили прошлой ночью. Хотя кисет с ядрёной махоркой всегда при мне, но это не для сэбя, а чтобы собак сбить со следа.